Над седой равниной моря
Пролетает клин пингвиний
Это значит что растаял
В Антарктиде лёд весь напрочь,
И теперь пора настала
Доказать другим пернатым,
Что пингвины тоже птицы,
Императорские кстати.
Нет ужасней птицы в небе
Чем пингвин, в него взлетевший,
Воспаривший дирижаблем
Над седой равниной моря,
Возомнившийся пернатым,
Гордый словно буревестник
И кричащий с верхотуры
«Я вас всех конкистадорю!»
Кашалоты, крик услышав,
В глубину ныряют робко.
Чайки, гаги и гагары
Меж волнами нервно реют.
Только глупые тюлени,
Нерпы, люди и дельфины
Тупо смотрят вверх на небо
И кричат — «Смотри — пингвины!»
В этих криках изумленье
И восторг перед природой,
Что придумала батуты
И, быть может, катапульты,
А иначе — как пингвинам
Удалось взлететь на небо
И порхать так долго клином
Ну почти что журавлиным?
«Жопа, скоро всем нам жопа!»-
Истерят над морем чайки,
Кашалоты не всплывают,
Задыхаются в глубинах.
А тем временем пингвины,
Гравитацию почуяв,
Словно бомбы жутко воя
Вниз спикировать решили —
Перед дальним перелётом
Облегчиться на смотрящих
Снизу нерп, людей, тюленей —
Тех, кто так и не посмели
Нарушать закон природы —
Взять и просто взмыть над морем,
Наплевав на Антарктиду,
Что без льда совсем отныне.
Только морж седой и строгий,
Не желая сквернословить,
Вдруг сказал довольно внятно —
«Всем — полярная лисица»
И в прибой нырнул с утёса,
Но промазал и разбился,
Гибель предпочтя позору
быть обгаженным пингвином.
Над седой равниной моря
Ураган гоняет тучи.
В тучах молнии сверкают,
Электричеством воняет
И озоном, только меньше.
Между тучами и морем
Чёрно-белый клин пингвинов
Мчится курсом на Кейптаун.
На земле племён зулусских
Вновь апартеид настанет,
Но теперь, конечно, будет
На трамваях. школах, банках,
Магазинах и театрах
Надпись «Только для пингвинов»
Как сказал тот морж погибший —
«Всем — полярная лисица»
Это был эпиграф краткий
(то есть очень сокращённый)
К «Песне о пингвиньем клине»,
К той, что может быть напишет
Автор, если вдруг попросит
Любознательный читатель
(В чём я сильно сомневаюсь
И надеюсь — не попросит)
Дей