После  удачно заключённой сделки с домовым Вухом, на звездолётах  действительно  перестали пропадать вещи. Ну если только самую малость, и то какие-то незначительные, отсутствие которых никого не напрягало и было почти незаметным. Члены экипажей то и дело оставляли на полках угощение для мифического  гостя, а коты, конечно же, поддерживали с ним взаимовыгодное знакомство, как это и было испокон веков заведено между котами и домовыми, и тут уж ничего не поделаешь – традиция. «Завалинка» и МКС «Погода» продолжали свой путь в комические дали, и, казалось бы, больше ничего не должно было беспокоить астронавтов. Но оказалось, что это только казалось, потому что внезапно кому-то что-то показалось.  Впрочем, не будем забегать вперёд.

В тот вечер бортмеханик Шура Хохлов освободился раньше обычного и решил побаловать себя уединённым чтением в кают-компании «Завалинки». Выбрав на считывающем устройстве из электронной библиотеки первое попавшееся, а именно старинный роман про нечистую силу, Шура включил и закрепил на висках  микровидеонаушники – маленькие прозрачные изумрудные полукруги,  закрыл глаза и откинулся в сферическом кресле, слушая тихий, но выразительный голос электронного устройства и созерцая  перед собой описываемые образы и сцены.

Через некоторое время, когда он уже полностью погрузился в чтение, он внезапно услышал в видеонаушниках какие-то посторонние помехи. Как будто кто-то наложил на голос устройства, другой, глухой и далёкий голос, произнёсший гласные звуки: А – А – О – О – У – И – У – И – А – Э – О. Шура поставил считыватель на паузу, снял с висков изумрудные полукруги, внимательно осмотрел их, даже потряс, затем поднял и повертел в руках считыватель, ничего подозрительного не обнаружил, снова запустил считыватель и продолжил своё увлекательное занятие. Вскоре помехи повторились. Те же гласные звуки, в той же последовательности: А – А – О – О – У – И – У – И – А – Э – О.  Шура слегка рассердился, снова снял видеонаушники, встал, обошёл сферическое кресло вокруг и огляделся по сторонам, потому что в этот раз не был уверен, что звуки доносились из считывателя, а не извне. Выждав несколько минут, но не услышав больше ничего подозрительного, Шура продолжил прерванное занятие, хотя полностью погрузиться в мир чтения на этот раз ему удалось не сразу. Но когда, спустя ещё минут двадцать, звуки повторились, и снова те же, и снова в той же последовательности, причём теперь Шура мог бы ручаться, что они раздавались одновременно и в видеонаушниках, и извне, вот тогда-то Шура, всё ещё находившийся под впечатлением выдуманного мира, где правит нечистая сила, не выдержал, вскочил, отключив считыватель без сохранения страницы, и сердито выкрикнул в никуда:

— Кто ты? Выходи! Я тебя не боюсь!!!

Конечно же, никто к Шуре не вышел, и даже не удостоил его никаким ответом.

Расстроенный Шура выскочил из кают-компании, решив, что он перегрузил своё воображение фантазиями старинного автора, и дал себе слово в следующий раз взять какой-нибудь слезливый дамский роман, которые он терпеть не мог, прямо как бортинженер Мореходов не может терпеть бесконечные сериалы про любовь.

***

Вскоре на МКС «Погода» случились одно за другим, несколько из ряда вон выходящих событий.

Бортинженер Кобольдин, насвистывая весёлую мелодию, привычным маршрутом обходил подведомственные отсеки МКС «Погода», проверяя исправность вверенного ему оборудования. Осталось обойти пару отсеков на верхнем уровне, и можно будет отправляться на отдых к себе в каюту, где его ждал початый сосуд ромьяка, и заранее приготовленный тонко порезанный ванильно-кисловатый плод морского дерева с одной из планет недалеко от летящей звезды Барнарда. Кобольдин погрузился мыслями в предстоящее пиршество, представляя, как приятно обжигает внутренности глоточек ромьяка, и как похрустывают на зубах немного подсушенные ломтики экзотического плода, вкус которого так идеально сочетается с послевкусием ромьяка, и наоборот. И в этот самый момент бортинженер «Погоды» заметил краем глаза какое-то движение. Пройдя по инерции несколько шагов, и осознав, что в этой части станции никакого движения быть не может, потому что там был только большой иллюминатор, Кобольдин сбавил шаг, и остановился. Верно ли он увидел, что движение было в иллюминаторе, точнее в космосе, за иллюминатором? Но он бы тогда первый знал, если бы кто-то из экипажа вышел в открытый космос. Может кто-то прилетел с «Завалинки», но стесняется ввалиться без разрешения, да позабыл, как его правильно запрашивать, что бы открыть входные шлюзы? Странно, ведь все подобные действия прекрасно знакомы любому первокласснику. Он вернулся к тому самому месту, где заметил движение, и обомлел – через иллюминатор, из открытого космоса, на него пучило глаза неведомое существо. Ни среди экипажа МКС, ни среди членов «Завалинки» никого похожего на этого типа не было. Существо парило перед иллюминатором без всякого скафандра и видимо неплохо себя чувствовало в ледяной космической пустоте, потому что не делало никаких судорожных движений, а когда увидело, что Кобольдин не отрывает от него глаз, пошевелило своими густыми пышными усами, и стало что-то говорить ему, беззвучно шевеля губами. Бортинженер был не из робкого десятка, о чём, через несколько минут оцепенения,  и сообщил существу слабым прерывающимся голосом, однако используя свой фирменный лексикон, в котором было довольно много крепких словечек. Для убедительности он осторожно достал из комбинезона портативный раздвижной  зонд, с помощью которого делал некоторые замеры, раздвинул его на полметра, и показал его существу. Существо, видимо, испугалось, потому что, снова пошевелив усами, развернулось к иллюминатору спиной и плавно улетело в открытый космос. Собрав остатки воли, Кобольдин завершил свой обход, и, вернувшись в каюту, залпом осушил сосуд с ромьяком, даже не взглянув на сочные, вкусные, чуть подсушенные ломтики.

На следующее утро, ничего не подозревающая Стася Ёжикова тихо сидела в пищевом блоке и спокойно дорабатывала очередной выпуск «Хроник», вдыхая ароматы тушёной в сметане рыбы. Оба прохвоста – Москаль и Москвич, крутились тут же, в надежде, что им удастся стянуть у Кекса хотя бы кусочек лакомства. Хотя бы два кусочка. Ну хотя бы одну рыбку. Вон ту – самую большую. Ну хотя бы по рыбке на нос – вон ту, самую большую, и вон эту, поменьше, но самую жирную.  Коты сидели неподалёку от духового шкафа, и поочерёдно облизывались, не сводя глаз с прозрачной дверцы, за которой тушилась вожделенная рыба. Сам Миня Кекс, хорошо приложившийся после обеда к позавчерашнему скисшему компоту, пребывал в весьма благодушном расположении и даже угостил хвостатых мошенников молоком, перед тем, как отправил блюдо готовиться.

И вдруг Москаль с Москвичом выгнули спины, взъерошились и протяжно зашипели. Глаза их округлились, уши прижались к голове, и они оба, сорвавшись со своего наблюдательного поста, стремительно выбежали из пищевого блока. Стася встрепенулась, подняла голову на Миню Кекса и пожала плечами:

— Что это с ними? Убежали, не прихватив ни кусочка? Придётся делиться с ними своей порцией ужина.

Но Миня ничего не ответил. Он с ужасом глядел  туда, куда только что смотрели взъерошенные коты – в иллюминатор за спиной Стаси.

Стася ещё больше удивилась и повернула голову к иллюминатору. И тут она поняла, что если бы была кошкой, то точно так же, как удравшие коты, сейчас бы дико зашипела. Потому что за иллюминатором плавало какое-то неведомое существо, периодически приникая к нему вплотную, корчило невероятные гримасы и пыталось что-то сказать – во всяком случае, его рот округлялся, а густые пышные усы ходили ходуном. Но самое страшное было даже не это – а то, что существо совершенно спокойно плавало в открытом космосе без скафандра. И это обстоятельство явно не мешало ему чувствовать себя вполне нормально.

Немая сцена у иллюминатора грозила затянуться, если бы в кухню не вошёл полковник Васисуалий. Что его привело сюда — непонятно. Полковник был очень дисциплинированным человеком и не любил хватать продукты из кухни вне времени завтрака, обеда и ужина. Он моментально сориентировался, увидев застывших у иллюминатора Кекса и Стасю, подбежал к ним, узрел кривляющееся существо, но не ужаснулся, а стал внимательно рассматривать пришельца. А тот, увидев новое лицо, начал подавать свои непонятные сигналы именно ему. Но потом, видимо сообразив, что его так никто и не понял, махнул рукой (даже без перчатки!) и быстро удалился.

— Чч-что эт-то ббы-ло? – выдавила из себя Стася.

Кекс неприлично выругался и пошёл за остатками компота.

Полковник задумчиво смотрел в пустой иллюминатор, что-то бормоча под нос.

— Не надо так бояться! – наконец вымолвил он – Расстрелять, и всего делов-то – и он чётко повернулся и направился к выходу.

— Подождите меня! – взвизгнула Стася – Я здесь не останусь! – она схватила почти законченный номер «Хроник» и выскочила вслед за полковником.

Допивший компот Кекс с холодным любопытством смотрел, как начинают подгорать куски его фирменной рыбы.

Ужин был безнадёжно испорчен.