ОДНАЖДЫ В КОСМОСЕ. ЭПИЗОД ЧЕТВЁРТЫЙ
КТО ЛЕТАЕТ БЕЗ СКАФАНДРА ? (часть 3)
Это было самое обычное дежурство. Такое же, как сотни дежурств до этого. Татьяна Кир и командир корабля «Завалинка» — Мамонтов, выполняли свои действия в командной рубке на автомате, привычными отточенными движениями. Оба молчали, понимая друг друга с полувзгляда, каждый думал о своём. Кот Факт, получивший недавно от Татьяны вкусную котлету, а от Мамонтова блюдце молока, мирно дремал, свернувшись калачиком неподалёку от дежурных пилотов. «Завалинка» оставляла парсек за парсеком, преодолевая космическое пространство в проложенном гиперсиловом туннеле. Где-то в полутора парсеках от них, на такой же скорости двигалась, так же прокладывая впереди себя гиперсиловой туннель, МКС «Погода». Тут Татьяне показалось, что датчики движения МКС начали немного замедляться. Татьяна присмотрелась внимательнее, сопоставила график, запросила анализ. Результат, который высветился на экране, подтвердил – МКС замедляет скорость и ослабляет формирование гиперсилового туннеля. По показаниями выходило, что через пару часов они совсем остановятся. Интересно, кто там сегодня несёт вахту? Штурман Авдей? Или суровый полковник Васисуалий? Татьяна потянулась к приборной панели, чтобы послать сигнал на «Погоду», набрала шифр и…
И в это время кот Факт за секунду проделал неожиданный манёвр — вскочил, взъерошил шерсть дыбом, выгнул спину дугой, поджал хвост, протяжно мяукнул и стремглав выскочил из рубки управления. Мамонтов не отреагировал и продолжал спокойно сидеть в кресле первого пилота.
— Что тебя так напугало, котик? — пробормотала Татьяна, удивлённо проводив взглядом Факта, и посмотрела на экран – А это ещё что такое? – она отменила операцию, набрала всё заново, и снова посмотрела на экран – Ничего не пойму – снова отменила, снова набрала всё заново, снова подняла глаза к экрану. Проморгалась. Не помогло. На экране красовалось совершенно не то, что она набирала. Этого только не хватало! Поломка оборудования? Или сбой в программе управления? Ни то, ни другое не радовало. Мамонтов пока ничего не замечал, он откинулся в кресле и сидел, прикрыв глаза. То ли дремал, полагаясь на напарницу, то ли размышлял о чём-то своём, командирском… Татьяна тронула его за рукав, Мамонтов встрепенулся, открыл глаза и посмотрел туда, куда она показывала.
— Не понял! – Александр начал набирать команды и отправлять их на экран. Всё было тщетно – Татьяна, пригласите сюда бортинженера.
Явившийся на зов Александр Мореходов какое-то время тоже пытался понять что случилось в рубке управления. Он набирал программные коды, вводил пароли, забирался в самые глубины управляющего мозга корабля, но, наконец, оставил все эти попытки и непонимающе взглянул на Мамонтова и Татьяну.
— Знаете, это попахивает какой-то мистикой. В давние времена на Земле существовало такое явление, как хакеры — вот они нередко запускали в чужие компьютеры вредоносные вирусы и у поймавших эти вирусы появлялись такие вот надписи на весь экран. Но разобраться и убрать такой вирус ни тогда, ни тем более сейчас, не представляло особой проблемы — это я вам с закрытыми глазами сделаю, нет ничего проще. А тут я ничего не могу понять! Вирус есть. Но в компьютере его нет. Хотя он там должен быть, но найти его след мне не удалось. МНЕ! НЕ УДАЛОСЬ!!! Придётся вплотную заняться этим вопросом и пока я не докопаюсь до вируса, а заодно и до хакера, я не успокоюсь!
С этими словами Мореходов принялся за дело, а Мамонтов тем временем подключился к управлению корабля через запасной компьютер, и на всякий случай запустил автоостановку движения звездолёта, которая должна сработать, если и запасной тоже выйдет из строя. Татьяна отправила рапорт о случившемся в центр координирования полётов во Вселенной. Вскоре оттуда пришёл ответ, в котором сообщалось о том, что эта же странная надпись появлялась в разное время то тут, то там в разных уголках Вселенной, на нескольких звездолётах. В основном в виде вируса, с разными степенями поражения главных компьютеров кораблей. Дело неприятное, но не катастрофическое. Обычно надпись бесследно исчезала через 2-3 дня, и все бортовые компьютеры сразу же разблокировались. Но всё же в центре посоветовали не полагаться на авось, и пробовать разобраться с ситуацией, мало ли как обернётся на этот раз.
С «Погодой» в тот день связаться так и не удалось. Станция молчала и не отвечала на запросы. Почти как тогда, когда «Завалинка» впервые обнаружила её, потерявшую управление и кувыркающуюся в огромном океане космоса. Только на этот раз МКС не кувыркалась, двигалась ровно, правда почему-то снижая скорость, потом медленно остановилась и спокойно зависла на одном месте, но ни на какие запросы не отзывалась. Может, командиры МКС снова собрали весь экипаж и заперли его в грузовом отсеке? А теперь посмеиваются тихонько из своего укрытия — и над своими подопечными, и заодно над завалинцами, шлющими запросы?
Ближе к ужину случилось совершенно вопиющее событие. Вышел из строя и запасной компьютер. По той же самой причине. Вместо информации о бесперебойном функционировании всех систем «Завалинки» он вывел на экран большой вирусный баннер с точно такой же надписью, как и основной компьютер незадолго до этого. Аспид схватился за голову, выудив из памяти такие речевые обороты, которым позавидовали бы ямщики и боцманы, жившие на Земле в стародавние времена и считавшиеся непревзойдёнными мастерами выражать свои эмоции нестандартной речью.
«Завалинка», как и недавно до этого станция «Погода», начала медленно останавливаться и через пару часов неподвижно повисла в космическом пространстве. Оставалось только одно — делегировать на МКС «Погода» кого-нибудь из экипажа, чтобы одолжить у них аварийный блок управления. Лететь вызвались Никос и Митя, которых подробно ввели в курс дела и рассказали обо всём произошедшем. Им было поручено узнать причину остановки станции, а заодно проверить — что же там снова случилось с экипажем «Погоды» и почему никто не отозвался на многочисленные запросы.
***
Нет, их никто не запер в грузовом отсеке. И ни в каком другом отсеке тоже никто не запер. Экипаж свободно передвигался по станции, на МКС царила обычная атмосфера. Почти. Делегированных встретили астронавт-исследователь Макс Костромской и борт-инженер Кобольдин, которые, пока они вчетвером двигались в рубку управления, эмоционально размахивали руками и наперебой жаловались на каких-то неведомых вредителей, которые у них получат. Что получат неведомые вредители от Макса и Кобольдина, и будет ли это что-то одно или они получат два предмета по раздельности, от каждого по штуке, Никос и Митя так не поняли, хотя старались слушать их очень внимательно. Кобольдин даже достал из комбинезона свой зонд для измерений, выдвинул его почти на метр в длину, и, забежав вперёд, изобразил из себя фехтовальщика, а из зонда шпагу, сопровождая свои движения словами, которые мы не будем тут повторять.
Ясность появилась только тогда, когда дежурившие в тот момент в рубке управления профессор Мишель Ку и полковник Васисуалий, рассказали гостям всё последовательно и подробно. Костромской уже немного успокоился, и то молча кивал, то вставлял уточняющие, но вполне эмоциональные комментарии, а борт-инженер Кобольдин сопровождал весь пересказ разъярёнными оборотами, мало отличавшимися от тех, которые незадолго до этого звучали в рубке управления «Завалинки» из уст разгневанного Аспида. На шум прибежали Анас и Стася Ёжиковы, которые тоже внимательно и с интересом выслушали то, что случилось, потому что им это якобы нужно было для очередного выпуска «Хроник». А случилось следующее.
До профессора и полковника, всю первую половину дня, дежурство несли исследователь Макс Костромской и борт-инженер Кобольдин. Всё шло как обычно, и ничего, как говорится, не предвещало. Да и что могло случиться, если настоящее управление идёт вон за этой стеной (тут все собравшиеся в рубке на несколько секунд затихли и дружно посмотрели туда, где скрывались так называемые «админы» «Погоды»), а тут, в рубке, наполовину имитатор управления, а не полноценная панель. И всё же энергосистемы и системы жизнеобеспечения станции выведены именно на этот полуимитатор, ведь случись какой-то сбой в одной из систем, бежать и исправлять будут они, члены экипажа, а не эти скрывающиеся от всех типы. Ну так вот, всё шло как обычно, приборы выводили на экран привычные показания, как вдруг произошло какое-то мгновенное замыкание, на десятые доли секунды всё погасло и отключилось и сразу же после этого полуимитатор совсем сдох. Ну как сдох? Казалось бы, работал. Но не работал. И вместо показаний функционирования систем, на экране появилась большая надпись.
Совершенно бессмысленная фраза (в этом месте Никос и Митя многозначительно переглянулись), смысла которой ни Кобольдин ни Костромской не поняли. Не поняли их и профессор с полковником. Короче, никто не понял. Но неважно, это не всё. Дальше было интереснее. Дежурившие, конечно, не растерялись (не на таких напали) и быстро подключили запасной компьютер. Хотели написать рапорт о происшествии, и отправить его «админам» по каналу обратной связи, но вспомнив, что те сидят за стеной и сами всё видят, ограничились издевательским устным пересказом того, что только что произошло, для чего Кобольдин подошёл вплотную к загадочной (но уже не загадочной) стене и демонстративно рассказал о сбое компьютера громким голосом, начав со слов «Устный рапорт, … твою ….». Так вот. А потом случилось совсем уж неприятное. Ближе к обеду из строя вышел запасной компьютер. Ну не скотство ли это? И ведь в чём закавыка? Та же самая дурацкая бессмысленная фраза заблокировала его точно так же, как и основной компьютер до этого (тут Никос с Митей снова переглянулись – надо же, какое совпадение). Ну, порядок есть порядок, рапорт всё же составили — тут уж как водится. «Админы» всё же соизволили отозваться и в повседневной вечерней сводке с инструкциями для экипажа, сделали ремарку «По вашему рапорту — БУДЕМ ВЫЯСНЯТЬ в чём дело»
— А надпись на экране, — задумчиво проговорил Никос, когда рассказчики закончили повествование — конечно же, гласила…