Часть 11
За нами, читатель! Кто сказал тебе, что в мире нет настоящей любви? Наверняка, тот, кто не был знаком с прекрасной графиней Еленией, у которой настоящая любовь случалась с регулярностью в два-три месяца. Этим в немалой степени объясняется тот факт, что зеленоглазая чаровница на момент нашего повествования успела три раза побывать замужем, вступить в любовные отношения с графом де Домином и… А вот об «и» мы как раз вам и расскажем.
Дон Хемуль Себастьян Хулио де Лос-Сьеррос – и – Санто-Эстебан…, да одного имени этого выдающегося во всех отношениях кавалера хватило, чтобы сердце Елении учащенно забилось. А поскольку к этому имени прилагалась пара жгучих черных глаз и гордый римский профиль, аристократическая осанка и густая шевелюра… При первом же взгляде на дона Хемуля Себастьяна Хулио и далее по тексту Еления поняла – вон он, тот, кого она ждала уже много лет, напрасно разменивая свою цветущую молодость на двух бывших мужей (мир их праху, теперь бы еще с их родней разобраться), ныне действующего мужа (но это пока) и графа де Домина (да ну его, совершенно бесполезное создание, даже мышьяка достать не в состоянии, когда он, можно сказать, жизненно необходим).
Помимо неземной красоты, дон Хемуль Себастьян Хулио (далее по списку) отличался еще и острым умом, был отлично образован, играл на всех известных Елении музыкальных инструментах, включая пастуший рожок (воспоминания детства, проведенного в поместье) и говорил на всех известных Елении языках (если честно, их было только два – французский литературный и французский не литературный, с которым Еления познакомилась в ранее упомянутом поместье). Плюс к этому дон Хемуль был чужд ненужных прелюдий – в отличие от де Домина, ограничившегося витиеватыми признаниями в любви, дон Хемуль сразу же предложил Елении скрепить их неразрывный союз…, ну, вы сами понимаете, чем, где и как именно.
Еления, хотя и сделала вид, что шокирована такой прямотой, на деле была очарована напористостью испанского гранда. Как и каждая женщина, в глубине души она мечтала не о длинных мадригалах в свою честь, а о… Да что там говорить, если даже утонченная и высокообразованная Ежения, как выяснилось, мечтала не о чем ином, как о свертках! А Еления, что же, рыжая?
Не, ну понятное дело, правила приличия требовали некоторого ломания из серии «как вы могли подумать, я не такая, я жду кареты, и все такое прочее». Но в уме Еления четко просчитывала момент воссоединения со своей первой настоящей любовью (три мужа, Домин и…, ладно-ладно, еще несколько эпизодов совершенно не в счет). Тут очень важно было не затянуть паузу, и в то же время не отдаться преждевременно. Ювелирная точность, подлинная наука, если вы понимаете, о чем мы!
Но Еления в этой науке была магистром! И потому, дав испанцу немного помучаться сомнениями и доведя градус страсти до нужного значения, решила, что нынче вечером надо сдать свою крепость на милость победителя. Что уж… Графиня сама жаждала сдаться! Она никогда бы не простила себе, если бы упустила такого кавалера – к тому же, как она была уверена, на него уже выстроилась очередь из желающих сдаться ему дам. Нет, не дождутся, нахалки! Этот приз будет только у неё! И она, взмахивая ресницами и мило краснея, назначила дону Хемулю свидание на сегодняшний вечер. Очень удачно этот вечер был у неё совершенно свободен! Подруга Ежения со своей английской кузиной бегала по Парижу, выискивая какие-то сведения о каких-то новых заговорах. Дегре пропадал неизвестно где. Граф де Домин уехал в своё поместье за деньгами (графиня требовала немалых расходов), а неожиданно возникшему на горизонте супругу графиня подсыпала в суп…нет, не яд – к сожалению, у неё пока наблюдался дефицит ядов. Зато в избытке было разных порошков на все случаи жизни без летального исхода. И муж, что-то лепетавший о том, как он соскучился в долгой поездке (он тоже ездил за деньгами в свои поместья), внезапно захворал желудочной слабостью и вмиг забыл о прекрасной супруге.
Так что путь к крепости был свободен и выметен.
Вечером наша томная красавица, перемерившая к тому времени не меньше ста платьев и доведшая свою камеристку до обморока, возлежала на кушетке в своём будуаре. Изумруды, особенно шедшие к её глазам, украшали её причёску, шею и руки. Некое восточное снадобье дивным запахом окутывало Елению ароматами любви и неги. Графиня обмахивалась веером и с нетерпением ждала рокового часа, перебирая варианты тех фраз, что она должна была сказать этому демоническому идальго, чтобы он правильно её понял. Впрочем, с доном Хемулем ей не придётся долго скучать, вдалбливая ему в голову самое простое и понятное. О нет! Ей, пожалуй, ещё придётся останавливать пыл этого кабальеро, который часто говорил о том, как его католическая совесть возмущается современными нравами, особенно бесстыдницами, позволяющими себе низкие декольте, чего у них в Испании дамы отродясь себе не позволяли. А сам так и стрелял чёрным глазом именно в графинино декольте. И Еления, улыбнувшись, спустила своё и так очень откровенное декольте ещё ниже.
Наконец, дон Хемуль явился – и был неотразим в своём чёрном расшитом золотом камзоле. А его золотая цепь с большим крестом, усыпанным бриллиантами, рубинами и изумрудами заставила графиню замереть. Как она хотела такую же цепь с таким же крестом! И вполне можно было надеяться на то, что она сможет получить это дивное украшение в знак благодарности от пылкого кабальеро.
Представление началось по всем законам жанра. Графиня лепетала милые глупости, искоса взглядывала на испанского гранда, вспыхивала румянцем, давала ему свою ручку и тут же отнимала её, словно стесняясь своей смелости. Дон Хемуль чудесно вёл свою партию – не спешил, но и отнюдь не тормозил, давая графине необходимое время на соблюдение правил приличия. И оба знали, чем закончится этот спектакль. И, разумеется, он закончился так, как оба ожидали.
И вот, когда Себастьян Хулио уже зашёл достаточно далеко, когда крепость выкинула белый флаг – в эту совсем неудачную для других дел минуту в будуар графини постучали, причём очень громко и настойчиво.
— Вы ждёте кого-то, графиня? – вопросил дон Хемуль, неохотно отпуская графиню из своих объятий.
— Конечно, нет! – сердито отвечала Еления. Она представить не могла – кто же посмел потревожить её в такой час. Не поздоровится этому дураку, будь он даже римским папой! Она накинула пеньюар, мало что скрывавший из её прелестей, подошла к двери, повернула ключ в замке, даже не спрашивая – кто там.
На пороге стоял незнакомый ей человек, одетый по-испански.
— Тысяча извинений, прекрасная сеньора! – промолвил он, пожирая графиню взглядом. – Мильон раз целую край Вашего платья! Простите! Но мне срочно нужно видеть дона Хемуля! Очень срочно!
— Что там такое, Мигель? – раздался из глубины алькова голос дона Хемуля.
Мигель, нисколько не смутившись, поклонился Елении и быстро прошёл в комнату. Он что-то тихо сказал дону Хемулю, после чего тот пулей выскочил из постели, моментально оделся и устремился к выходу, по дороге небрежно поцеловав графиню в висок и пробормотав какое-то испанское то ли ругательство, то ли извинение.
И через пять минут Еления осталась одна.
Продолжение следует…..
© Анастас (Ёжики) и Леди Мелисандра