Дегре прямо-таки утонул… нет, не в прекрасных очах Таниты, а в сладостных мыслях и мечтах о грандиозном заговоре, который он со свойственной ему гениальностью раскроет. Конечно же, не без ущерба для своего кармана, но только ли в кармане дело? Необходимость раскрыть заговор и поймать злоумышленника – это же прекрасная возможность откосить от осуществления отцовских обязанностей! Ежении можно будет наплести, что заговор настолько ужасен, что ему, Дегре, следует посвящать противодействию ему все свободное и частично несвободное время. Ну, а если его дорогая супруга будет упираться, то можно посулить ей… маленькую девочку. Главное, чтобы в результате девочка не упятерилась в момент своего появления на свет, как это произошло с мальцами.
Из омута приятных мыслей Дегре вывело легкое постукивание. К своему сначала изумлению, а потом и ужасу он неожиданно обнаружил, что странную череду звуком производил не кто-нибудь, а Танита, и не чем-нибудь, а небольшим, но явно очень острым ножом. Точнее, рукояткой искомого ножа. При этом тонкие брови новоявленной самурайки были сурово нахмурены, а выражение ее глаз не оставляло сомнений в том, что русско-японская барышня чем-то очень недовольна.
— Что-то не так, мадам? — осторожно осведомился Дегре, не сводя глаз с изящной ручки, сжимавшей нож.
— Мсье, — серебристым голоском ответствовала мадам. – Мне кажется, что вас унес порывистый ветер ваших собственных надежд и желаний, и из-за этого вы совершенно позабыли о горестях, заставляющих меня проливать потоки слез. В связи с этим мне вспомнилась хокку, написанная моей дорогой матушкой после трагического расставания с моим дорогим батюшкой:
Солнце садится,
Вода холодна,
Как его сердце.
Дегре похолодел не хуже воспетой в этой самой хокку воды – ему вспомнилась, что прекрасная дама упоминала изящные стихи в сочетании с некоторой явно неизящной и наверняка крайне болезненной процедурой. А что, если ей сейчас придет в голову… Нет, так дело не пойдет – черта лысого Дегре сможет произнести хотя бы одну поэтическую строчку, если сунуть ему нож в живот! Да он и прозой тогда выдаст такое, что даже самый снисходительный слушатель не найдет изящным.
— Как можно, мадам! – еще осторожнее и мягче ответствовал он. – Только вашими горестями – точнее, поиском путей их устранения – переполнены мои мысли. Итак, вас утомил этот Чисхин… Чисхинин… Короче, этот наглец! И все тот же наглец, возможно, является шпионом, намеревающимся причинить вред не только вам, но и нашему королевству! Что ж, налицо гармоничное совпадение интересов и задач! Мы с вами разоблачаем его, он оказывается в Консьержи, а вы становитесь свободной от его гнусных домогательств. Чем не план?
Танита задумчиво повертела нож в тонких длинных пальцах.
— Прекрасный план, мсье, только боюсь, он потребует временных затрат, а ситуация складывается так, что нельзя медлить ни минуты.
— Но, мадам, вы же не будете настаивать, чтобы я арестовал вашего Чихидина только за то, что он сравнивает ваши глаза с какими-то озерами?
— Не буду, — согласилась Танита. – А потому, чтобы избавиться от его домогательств, мне необходимо… выйти замуж! И вот в этом вы мне как раз и поможете, — она снова выразительно помахала ножом, явно с целью придать своим словам большую выразительность.
Несколько минут Дегре напоминал соляной столб, в который превратилась одна не в меру любознательная женщина. Когда к нему вернулся дар речи, он… эх, да что там греха таить, пропищал сдавленным голосом.
— Мадам, я был бы счастлив, но… я…, ну, вы же понимаете… Нет, конечно, при любых других обстоятельствах, но учитывая то, что я…
— Мсье, — Танита устало вздохнула. – Вы несете какую-то чушь. Неужели вы думаете, что я не заметила этого препятствия…, точнее, эти пять препятствий, которые оглушили бы глухого и вывели бы из себя святого? Нет, дорогой мсье Дегре, я не имею в виду вас. Но вы меня очень обяжете, если назовете мне достойного кандидата на мою руку и сердце – как человек, приближенный к Его Величеству, вы наверняка знаете наперечет всех придворных кавалеров. И желательно – хотя совсем необязательно – в данный момент свободных от брачных уз. Конечно, брак несколько осложнит дело – но ненамного, я Вас уверяю. Ведь всё течёт на этом свете…всё меняется….и иногда очень быстро, не правда ли?

— О да, мадам! – воскликнул Дегре, лихорадочно припоминая всех знакомых ему даже шапочно придворных кавалеров. С каждой минутой мадам Танита нравилась ему всё меньше – и он был готов на всё, чтобы избавить себя от её присутствия. Кому бы понравилось быть запертым наедине с голодной королевской коброй?
И вдруг ему на ум пришла вчерашняя встреча в Лувре с одним польским магнатом – как его там… пан Станислав кажется. Да, точно! Статный пан, говорят, храбрый вояка и записной дуэлянт, а также волокита. Не так уж давно он появился в Париже – но успел заслужить здесь весьма лестную репутацию. Родовит, богат, речист. И, кажется, не женат… Впрочем, это уж дело десятое – сама мадам Танита сказала, что это обстоятельство её не сильно беспокоит. Ну да! Прирежет супругу кандидата в мужья – и глазом не моргнёт. Да и то, что пан Станислав – не француз как-то ободряло лейтенанта. Поляком больше – поляком меньше… да и случись что – не жалко.
И Дегре с места в карьер бросился описывать дочери самурая все прелести означенного дворянина. Назвал адрес, где он остановился (он случайно это узнал именно вчера), места, где его чаще всего можно встретить. В общем, сдал пана по всем пунктам. Видимо, услышанное понравилось мадам Таните, она благосклонно протянула Дегре ручку для поцелуя, милостиво промолвив «Благодарю», пообещала помочь лейтенанту в расследовании о монгольском шпионе Эскендер-хане – и наконец, величаво выплыла из его кабинета, заставив этого атеиста горячо осенить себя крестным знамением. Отчего это он сразу не почувствовал опасность, исходящую от красотки? А она ведь была почти зримой!
Ну да и Бог с ней, вернее, все дьяволы ада! Главное – Дегре вышел на след интересного дела и умудрился сбыть с рук это дитя русско-японской страсти , причём оставшись с ней в добрых отношениях. А это, как он понимал, вовсе немаловажный факт.

Продолжение следует

© Ёжики (Анастас) & Леди Мелисандра