Конечно, в оставшуюся до встречи с джинией неделю Татьяна увеличила знания о джиннах. На помощь ей пришёл интернет и пара книжек из библиотеки деда Павла.  Не так уж много сведений нашла она, чтобы быть уверенной в том, что теперь точно понимает, с чем – или с кем — она встретилась в тот вечер. Однако, общее представление уже было. Татьяна решила, что этого ей хватит. Она не собиралась углубляться во все эти туманные и весьма неоднозначные сферы, чувствуя не только их силу, но и опасность. Вот это она поняла очень быстро, потому всё больше склонялась к мысли отпустить на все четыре стороны это порождение пламени, да и забыть о ней навсегда. Но помня о том, что благородная дочь султана категорически отказалась быть неблагодарной, как демон…хммм…на взгляд Татьяны она и была именно демоном… — что ж, Татьяна попытается придумать что-нибудь достаточно мирное и простое, чтобы Танзиля исполнила это и почувствовала себя свободной от своего долга. И потом они смогут расстаться, довольные друг другом.

Как раз вернётся из командировки Паша. Не хватало ему ещё встречи с её новой подружкой!…  У них только-только начали налаживаться более тёплые, более доверительные отношения – и Татьяна этим потеплением  дорожила. А ведь стоит только ненароком проколоться – и прощай навсегда и Паша, и отношения. Ей и так нелегко было освоиться в его мире, понять особенности его характера, приспособиться к нему. При всей своей внешней простоте Павел был вовсе непрост. В общем-то, Татьяна ещё до конца не решила – как у них будет дальше. Вроде ей и хорошо с ним – но всё равно многое напрягает. А опыт не добавляет оптимизма, тихо шепчет: «Ну зачем тебе это всё? Жила одна – и живи дальше. Не клята, не мята, всё нужное у тебя есть. Не лезь ты в эти дебри, всё равно ничего хорошего не будет, потратишь время, силы, душу вложишь – а на выходе будет один пшик. Не все, что ли, слёзы выплакала в своей жизни? Вот смотри на своего мужчину – он-то всем доволен и ничего другого не хочет, не мечтает о тихих вечерах вдвоём, о единении душ…и чего ещё там. Глупости всё это, оставь их молоденьким девочкам, у них это хотя бы не смешно выглядит. А ты куда?»

Татьяна со своим опытом то спорила, то соглашалась. И жила пока по принципу «Куда кривая вывезет». Но сама понимала, что этот чуждый ей принцип её точно уже не устраивает, значит, вскоре нужно будет принимать решение… И скорее всего решение это будет выбором из двух зол: куда ни кинь – всё клин. Так что голова и сердце её были нынче заняты совсем другими вопросами и поисками совсем других решений. Зачем ей ещё эта Посланница небес? Или как там её… Чем скорее та уйдёт в свой мир – тем меньше забот останется у Татьяны.

И когда через неделю Татьяна сидела в квартире Павла в том же кресле, то она, по её мнению, была вполне готова к разговору с Танзилёй. И та не задержалась с появлением. Короткая яркая вспышка – и вот уже  она сидит в кресле напротив Татьяны.

— Здравствуй, Танзиля Султания! – сказала Татьяна, по достоинству оценив новый, гораздо более роскошный, чем в первый раз, наряд джинии. – Как прошло твоё путешествие?

— Здравствуй во веки веков, госпожа моя Тания! – с улыбкой поклонилась ей джиния. – Всё было чудесно, лучше и быть не могло! Родня моя передаёт тебе свои благословения и добрые пожелания. А ещё я принесла тебе небольшой подарок от них. Прошу тебя, открой!

В руках у Танзили оказалась большая красивая коробка, которую та с поклоном вручила Татьяне. Та открыла коробку. В ней лежало что-то яркое и воздушное.

— Этот наряд сотворили для тебя мои мать и отец – с гордостью сказала джиния. – Там на дне есть ещё кое-какие драгоценности для тебя. Будь так благосклонна – прими это всё. И не вздумай отказываться! – Танзиля Султания словно прочитала мысли Татьяны.

Татьяна покачала головой, улыбнулась, достала из коробки широкий невесомый радужный то ли шарф, то ли покрывало, затем оранжево-лимонную кофточку и алую расшитую золотой нитью юбку. Везде сверкали  камни. На дне коробки в шкатулке обнаружился целый комплект: диадемы,  ожерелья, серьги, перстни, цепочки, браслеты, ещё какие-то непонятного назначения вещицы, несколько изящных флакончиков. И, наконец, под шкатулкой лежали лёгкие золотистые туфельки.

— М-дааа… — протянула Татьяна, перебирая и разглядывая всё это богатство. – Спасибо, конечно. Я тронута. Но послушай, Танзиля, я ведь никакая не царица Савская, чтобы носить всё это!

— Ну при чём здесь царица? – фыркнула джиния. – У неё, кстати, ноги были кривоваты. Да и драгоценностей такого качества она не носила, хотя, надо отдать ей должное, одевалась неплохо – ну по её достатку, конечно. А почему ты, моя госпожа, не хочешь носить этот наряд? Он тебе не нравится? Или цвета эти тебе не по душе? Это ведь наши фамильные цвета – как у ярко горящего пламени. И, конечно, не сомневайся, что все камни – настоящие, а металл – чистое золото. Ты примерь, посмотри на себя в зеркало – уверена, что ты переменишь своё мнение, тебе всё это понравится и будет сидеть как влитое, даю слово джинии!

И Татьяна, собиравшаяся было тихо сбагрить обратно дарителям чрезмерно роскошный и совсем ненужный ей подарок, уступила. После небольшой и весёлой возни с нарядом и драгоценностями, в которой активное участие принимала Танзиля, показывавшая – как надевать юбку, какой стороной повернуть кофточку, куда и как втыкать в волосы резные шпильки, как красивее и изысканнее прикрепить покрывало и диадему, какие из браслетов предназначены для рук, а какие – для ног, какие перстни надеть на правую руку, а какие – на левую, на какие места тела наносить капли драгоценных масел и так далее – Татьяна собралась подойти к  зеркалу, чтобы хоть раз полюбоваться всем этим великолепием.

Но Танзиля велела её присесть и минут пять поколдовала над её лицом, подкрашивая ресницы, брови, щёки и губы.

— Я, конечно, понимаю, моя госпожа, что сейчас мы всё сделали наспех, но я хотела, чтобы ты хоть так посмотрела на себя! Отчего многие женщины не видят своей красоты? Отчего так неуверенны в себе? Отчего не хотят украшать собой этот мир и доставлять радость себе и своим мужчинам? – джиния вздохнула и пожала плечами. – Я этого никогда не понимала. Это так несправедливо и так обидно! А теперь вставай, Тания, и смотри. Разве ты не красавица? Разве тебе не к лицу всё это?  — и Танзиля подвела Татьяну к большому зеркалу в прихожей.

И Татьяна ахнула. Кто это там – в сиянии шитья, тканей и камней? Что за пери с блестящими кудрями, таинственной улыбкой и томным взглядом? Неужели это она? Ей пришлось тихонько потрогать саму себя, чтобы убедиться в этом. Она медленно повернулась в одну сторону, потом в другую.  А рядом улыбалась Танзиля.

— Ну что скажешь, госпожа моя? – спросила она.

— Ничего не могу сказать! – несмело улыбнулась ей в ответ Татьяна. – Я себя такой никогда не видела и даже не представляла, что могу быть вот такой…

— А ты говоришь – царица Савская – хмыкнула джиния. – Та бы от зависти рыдала, хотя и была женщина вполне симпатичная. Но на мой вкус фигура у неё была не очень, да и полнота… Ты, госпожа, тоже не худышка, да это для настоящей женщины вовсе не нужно. Но у тебя всё по-другому. Впрочем, тебя одевали джинны, а не смертные люди! А ну-ка покрутись ещё!

Татьяна покрутилась вокруг себя. Шёлк зашелестел, браслеты слегка зазвенели.

— Это сказка какая-то – сказала она.

— Ну так что – берёшь меня в услужение? – спросила Танзиля Султания. – Скажи это вслух и точными словами, чтобы потом никто не смог изменить или нарушить наш договор. И ещё одно. Мне нужно быть с тобою рядом – и для этого у меня всегда должно быть достойное убежище. И самое лучшее убежище для джинии – драгоценный камень. К тому же перстень с таким камнем всегда будет на руке хозяина. Так что выгода здесь обоюдная. Давай-ка решим – в каком твоём перстне будет моё Убежище. Сразу говорю – для меня самый лучший камень – пламенный рубин. Алмаз тоже подойдёт – он подходит всем джиннам. Но рубин – камень ифритов. У тебя, моя госпожа, на левой руке есть подходящий перстень, и рубин там небольшой, хотя прекрасной огранки и самой чистой воды. Ты сможешь, не привлекая внимания, постоянно носить этот перстень. Согласна?

Татьяна кивнула.

— Ну а теперь поклянись – велела ей джиния.

Татьяна на минуту задумалась, а потом торжественно произнесла:

— Я, Татьяна-Тания, беру тебя, Танзиля Султания, к себе в услужение до тех пор, пока сама и добровольно не дам тебе полную свободу. Твоим Убежищем будет этот перстень с рубином. Я не стану тебя обижать и унижать. Я клянусь обращаться с тобой достойно. Я не нарушу этой клятвы!

Она вопросительно посмотрела на Танзилю. Та одобрительно закивала. И в свою очередь произнесла:

— Я, Танзиля Султания аль Гаруфа, дочь могущественного султана ифритов, в благодарность за своё освобождение клянусь верно и не щадя сил служить моей госпоже Татьяне Тании до тех пор, пока она сама и добровольно не дарует мне полную свободу. Клянусь в этом всей мощью мира джиннов – Джанхалны и никогда не нарушу своей клятвы!

И джиния склонилась в поклоне перед Татьяной. А та, не выдержав, обняла дочь султана ифритов, чьё имя означало «Посланная свыше».

(продолжение следует)

© Леди Мелисандра