Ингибиторы за грехи отцов, или дело о юных дарованиях (глава 11)


Как вы понимаете, дорогие читатели, Танита была дамой закаленной. Чего только не было в ее боевой биографии – общение с царственными особами, изощренные интриги, бегство и погони, переодевания и маскировка… Плюс к этому – самурайское воспитание со стороны отца и русско-женское воспитание со стороны матери (коня на скаку, вход в горящие избы). Но в эту минуту Таните понадобились все ее душевные силы для того, чтобы сохранить спокойствие и невозмутимость. А тут еще рядом, как назло, дорогая доченька…

— Попроси его обождать, — размеренно сказала Танита и перевела глаза на дочь. – Катерина, оставь меня, где потайная дверь, ты хорошо знаешь.

Тут мы позволим себе важную ремарку: Танита обожала дочь. После появление на свет крохотной Катерины, Танита поняла, как она была неправа, не желая во время оно обременять себя потомством. Но беззаветная любовь не препятствовала ей со строгостью и взвешенностью подходить к воспитанию внучки самурая. Поэтому Катерина, в отличие от Женни, не стала противоречить, возражать, шантажировать и уж тем более прятаться за креслом, чтобы послушать разговор между матушкой-тетушкой и визитером. Вместо этого она кротко поклонилась и прошмыгнула в тайную дверь, тихо радуясь, что можно без помех отправиться на свидание с дорогим ее сердцу Луи.

В дверь снова заглянул слуга и Танита на этот раз кивнула в знак того, что она готова принять гостя.

— Я вижу, мой подарок уже у тебя, — Эскендер-хан не стал тратить время на ненужные формальности и перешел сразу к сути дела. – А как насчет ответного подарка, который, я так понимают, ты без моего ведома преподнесла мне 14 лет назад?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — невозмутимо ответствовала Танита, прекрасно понимавшая, о чем говорит ее сначала наставник, а впоследствии любовник.

— Не понимаешь? Как интересно…, а еще интереснее, откуда у тебя могла взяться племянница, с учетом того, что твоя сестра умерла, едва отпраздновав свое 12-летие? Надеюсь, ты не будешь рассказывать мне, что на самом деле она не умерла, а ее утащили цыгане, и потом вы случайно встретились, когда она лежала на смертном одре? И она, рыдая, поручила твоим заботам рожденное ею дитя, после чего ушла в лучший из миров?

Если бы Танита была рождена на несколько веков позже, она подумала бы, что ей пересказывают сюжет слезо- и соплеточивого индийского фильма, в котором ей, наверное, пришлось бы еще спеть жалобную песню и сплясать, держа на руках крохотную племянницу. Но наша героиня в силу очевидных причин не была знакома с произведениями индийского кинематографа. Поэтому она лишь передернула плечами в ответ на тираду Эскендер-хана и холодно произнесла в ответ:

— Нет, всего этого я тебе рассказывать не стану. Что до Катерины, то я ее просто удочерила, вот и все, а всю эту историю про умершую сестру и погибшего отца выдумала, чтобы девочка не думала, что она безотцовщина.

— Да? И поэтому, как заверил меня Дегре, она похожа на тебя как две капли воды? Ну да, так обычно и бывает, Танита-тян, подбираешь в капусте младенца или вылавливаешь его из реки – а он прямо одно лицо с тобой!

Терпение Таниты лопнуло. В конце концов, что это такое творится, господа и дамы? Явился без приглашения в чужой дом, озвучивает какие-то нелепые теории, лезет не в свое дело, да еще и приплетает сюда этого мерзкого Дегре… Дегре! Нет, эта полицейская ищейка прямо-таки напрашивается на кучу неприятностей, которые Танита с дорогой душой готова ему обеспечить!

— А твое какое дело? – царственно поднявшись с кресла, вопросила она. – Хорошо, предположим – я сказала, предположим! – что Катерина моя дочь. И что дальше? Я не имела права родить ребенка? Я должна была после того, как ты публично отверг меня, воздеть венец безбрачия и остаться неплодной подобно пустыне Гоби? Захотела – и нашла любовника! Захотела – и родила ребенка! Не тебе читать мне нравоучительные трактаты о супружеской верности и целомудрии, я во время оно наслушалась их более чем достаточно. А потом и получила практическое подтверждение верности тезисов, изложенных в этих трактатах!

— Прекрати нести вздор, — рявкнул Эскендер-хан, тряхнув Таниту за плечи. – Я не Пифагор, но считать умею, и прекрасно понимаю, что с вероятностью 99,99% Катерина – моя дочь! Ты же не забыла, что перед расставанием мы еще раз…

У Таниты потемнело в глазах. Никто из мужчин не смел так обращаться с ней – проще говоря, трясти ее как грушу!  И при этом нагло напоминать о том, что она сама жаждет забыть! Да как он смеет! Да она сейчас… И рука Таниты сама собой потянулась к прическе, в которой причудливо поблескивали прекрасные заколки…

— Ах ты, монгольская рожа! Проклятое отродье проклятого рода! – вскричала она. – Подумаешь – Чингизид! Потомок того, у кого не только руки, но и сам он по шею в чужой крови!

И без лишних слов прелестная Танита на деле показала своему бывшему учителю, насколько хорошо она когда-то усвоила его уроки. Если бы на месте Эскендер-хана оказался любой европеец, даже самый искусный фехтовальщик, он был бы уже истыкан этими чудесными заколочками-ножами. Однако, Эскендер-хан был готов ко всяким сюрпризам. Не он ли когда-то показывал Таните-тян, как женщина может защититься смертоносными шпильками, или веером со стальными спицами, или маленьким ножом, носимым за пазухой, или летающими звёздочками – сюрикенами? Как из любого предмета можно сотворить оружие защиты или нападения? А Танита была превосходной ученицей! К тому же своё пребывание на родине отца она посвятила не только отдыху в тени сакуры или любованию Фудзиямой…

В общем, за то, чтобы посмотреть на этот бой, многие прославленные бойцы отдали бы немало денег… Однако, свидетелей или зрителей у этой битвы не было.

Или были свидетели? А как же Катерина? Она, конечно, беспрекословно слушалась мать…но любопытство… знаете, извечное женское любопытство, которое, как гласит пословица, и кошку сгубило. И Катерина, тихо удалившись, далеко не ушла. А, неплотно притворив за собой дверь, осталась подслушивать и подсматривать… Нет, она была вполне воспитанной барышней… Но не на этот раз! Ей так хотелось услышать разговор матери с этим незнакомцем, который, как она понимала, так много значил в жизни Таниты – то ли её заклятым врагом, то ли… Но разговор неожиданно пошёл вовсе не так, как она себе представляла. Сначала собеседники говорили так тихо, что она почти ничего не могла расслышать. Но потом беседа начала набирать обороты, голоса стали громче… И что же услышала Катерина? Не может быть! Неужели этот мужчина – её отец?! По крайней мере, он так утверждал. А матушка? Она отчего-то пришла в ярость, да в такую, что напала на этого Эскендер-хана, словно лавина, сходящая с гор! Так значит, он оскорбил её, унизил чем-то, что Катерина не поняла, но почувствовала всем сердцем. Её чудесную, добрую, прекрасную матушку посмел оскорбить какой-то человек! И сейчас Танита Кирилава бьётся с ним не на жизнь, а на смерть, защищая себя – ведь, кроме неё самой, этого сделать не сможет никто, нет у них в роду защитников-мужчин.

А как же она? Неужто она, Катерина, единственная продолжательница самурайского рода, будет спокойно смотреть на этот бой? Разве этому учила её матушка? Ну уж нет!

И Катерина с яростным криком ворвалась в кабинет матери и вступила в битву с тем, кого считала её врагом .

Это нападение стало неожиданностью для обеих сторон.

— Катерина! – вскричала Танита, увидев дочь. – Остановись!

— Катерина! – также вскричал Эскендер-хан, увидев живое воплощение юной Таниты. И тут же пропустил искусный удар…

 

 

Продолжение следует

© Ёжики (Анастас) & Леди Мелисандра