Думаете, только Эскендер-хан и Танита были вне себя от горя, осознав, что своим поведением они оттолкнули единственную и любимую дочь и, похоже, безвозвратно ее потеряли? А вот и нет! Не менее несчастной оказалась и прекрасная Еления! С чего бы это, спросите вы. А вот с чего – следом за Катериной неожиданно из дома, Парижа и, похоже, из Франции en masse исчез единственный наследник славного рода де Ферро! Да-да, тот самый красивый, изящный, великодушный, прекрасно образованный Луи, о котором мы уже имели честь неоднократно упоминать в нашем повествовании.

Еления рвала и метала. Сначала – а если быть точными, 15 лет назад – в Париже появилась эта… непонятно кто по имени Танита, положившая было глаз на ее законного Фе. Потом – а если быть точными, несколько недель назад – непонятно кто по имени Танита снова появилась в Париже в сопровождении девицы, незамедлительно положившей глаз на Фе-младшего… Да что ж это за семейка такая! И почему каждый раз от этой семейки страдают мужчины, целиком и полностью принадлежащие Елении? Вон, у Ежении пять мальчишек, уводи любого – мать с отцом и не заметят, поскольку у них и без того полвзвода детишек! А у нее, Елении, только один драгоценный сыночек, ее гордость, ее радость, ее кровиночка… И где теперь искать гордость, радость и кровиночку, и как вернуть ее под кровлю отчего дома???

Некоронованной королеве Парижа пришлось смирить свою гордыню и обратиться… ну, вы наверняка догадались, к кому – к тому самому наглецу и выскочке, который – честно говоря, не без оснований – считал Елению главной курицей в парижском курятнике. Проще говоря, Еления со скоростью гепарда рванула к Дегре – в конце концов, это его прямая обязанность искать исчезнувших наследников благородных семейств, которым этот самый Дегре недостоин даже камзолы чистить! О последнем Еления благоразумно умолчала, и вместо этого залила горючими слезами стол в кабинете Дегре, сетуя на неблагодарность отпрыска и козни двух русско-японских дам, неизвестно зачем нарисовавшихся в Париже.

— Не совсем русско-японских, — педантично поправил Елению Дегре. – В младшей даме явно присутствует еще и монгольская кровь. Гремучая смесь, если вы понимаете, о чем я. Так что ваш сыночек, дорогая графиня, крепко влип! Если, конечно, ваши предположения о том, что Катерина и Луи бежали вместе, соответствуют действительности.

— Они бежали вместе! – Еления стукнула кулачком по столу. – Не спорьте с материнским сердцем, Дегре, я-то знаю, я не то, что вы, способный бросить свои свертки… я хотела сказать, своих деток одних, на произвол судьбы, из-за пустячной размолвки, да еще когда сверткам… я хотела сказать, когда деткам так нужно ваше внимание, ваше участие, ваша любовь…, — она прервала свою гневную тираду и угрожающе сощурила прекрасные зеленые глаза. – А что это вы фыркаете???

— Насморк одолел, — ничуть не смущаясь, соврал Дегре, с трудом удерживаясь от улыбки. – Ладно, графиня, не будем ссориться. Согласен, все говорит о том, что свертки…, то есть детки сбежали дружным коллективом. Теперь бы еще понять, в каком шалаше эта влюбленная парочка задумала обрести счастье. Проще говоря, к кому они могли бы…

— О Господи! – Еления вдруг побелела как мел. – Как я раньше не подумала… Только не это, великий Боже, только не это!

— Что – не это? – нетерпеливо рявкнул Дегре. – Графиня, не вздумайте хлопаться в обморок, мне тут только сомлевших дам не хватает!

— Элисса, Петрофф, Жанна…, Луи же их с детства знает… И он всегда был привязан к Элиссе, а она сейчас с семьей…

— В России, — закончил фразу за графиню Дегре. – В Россию, значит…, в Москву, в Москву!

— Лучше бы они сбежали в Китай! – едва слышно пролепетала Еления…и всё-таки хлопнулась в обморок.

И пришлось-таки графу де Гре, начальнику парижской полиции, бегать вокруг этой  красотки, нагло подставившей его, брызгать её водой, срочно вызывать к себе в кабинет свою супругу, которая, надо признаться, тоже не была в лучезарном настроении, хотя у них-то все дети были на месте.

Ну так думал граф де Гре, пока к нему не ворвалась графиня де Гре – и он сразу увидел, что с ней что-то не так. Когда он попросил помочь несчастной матушке Луи де Ферро, та не стала церемониться, а просто-напросто выхватила из рук мужа кувшин с водой, вылила его весь на изысканную причёску графини Елении, а потом незамедлительно отхлестала ту по щекам.

И пока графиня Еления испуганно моргала глазами, графиня Ежения, отчего-то подбоченившись, что делало её вид ещё более грозным, стала наступать на мужа и задавать ему странные, на его взгляд, вопросы:

— Где она?!

— Где бедная девочка?!

— Почему ты, несчастный, не занимаешься ничем, кроме постоянных заседаний в своей любимой забегаловке? В городе происходит черт знает что, у тебя семья трещит по всем швам, а ты, помесь осла и дятла, знать ничего не хочешь! Только и умеешь сбегать из дома, приводя жену в полуобморочное состояние, а дочку, этого ангела во плоти, заставляя проливать потоки слёз! Ты чудовище, Франсуа! Я столько лет отдала этому чудовищу!

Граф отступил от разъярённой супруги за свой массивный стол.

— Да что, чёрт побери, происходит? – закричал он. – Что ты так вопишь? Если мать этой беглой принцессы, мадам Танита, попросила тебя оказывать её дочери покровительство, то это вовсе не означает, что ты должна так волноваться за неё! За неё есть кому волноваться!

— Да ты идиот, Дегре! – воздела руки к небесам на манер древнеримских матрон Ежения. – Какое мне дело до чужой дочери, если моя собственная исчезла?!

И она неожиданно для всех присутствующих, в том числе и для себя самой, тоже лишилась чувств.

И пришлось уже графине Елении обливать водой подругу (что она не без удовольствия сделала) и хлестать ту по щекам, пока Ежения не пришла в себя. После чего обе принялись на разные лады поливать начальника парижской полиции, называя его всякими глупыми именами и проявляя знание таких ненормативных оборотов, что он даже и не ожидал от этих светских красавиц таких познаний.

Наконец Дегре воспользовался паузой в этом хоре плакальщиц и рявкнул:

-Замолчите вы, наконец!! Заткнитесь обе!! Заглохните!!!

Дегре умел, если надо, быть очень убедительным.

И когда женщины замолчали, спросил жену:

— Что случилось, скажи ясно! Что с Женни?

— Женни исчезла – сообщила графиня. – Она исчезла, понимаешь? Вот вроде недавно была жива-здорова, я ещё утром видела её за завтраком…а теперь её нигде нет. Исчезла вместе со своими драгоценностями, деньгами… И никто не может сказать – как и когда это случилось!

— А что говорят братья?

— А Жан, Жак, Жильбер, Жермен и Жюстен ничего не говорят! Они как-то странно переглядываются  и пожимают плечами. Мол, не видели, не слышали, ничего не знаем. Ох, боюсь я, что эти переглядочки не к добру.

Продолжение следует

© Ёжики (Анастас) & Леди Мелисандра