Дегре был совершенно прав – возиться с сопливой девчонкой матерому шпиону дону Мигелю было ни к чему. И с не сопливой девчонкой тоже. И с любой представительницей грешного племени Евы, поскольку из-за этих самых представительниц он не раз уже попадал во всевозможные передряги. О том, какой пассаж случился у него в результате знакомства с прекрасной боярыней Лидией Морозоффой, мы уже вам рассказали – но мы не рассказали вам о том, какую ужасную епитимью наложили на дона Мигеля по возвращению в Рим. Не будем входить в подробности и растекаться мыслью, скажем только, что после этого дон Мигель довольно долгое время держал себя в руках и избегал слишком тесного общения с прекрасными, но коварными дочерями Евы. И особенно с теми из них, кто имел хотя бы косвенное отношение к России, поскольку именно к русским женщинам дон Мигель дышал особенно неровно… А почему? А это мы объясним вам чуть позже.
Пусть бросит камень тот, кто без греха, а тот, кто греховен, пусть представит себе упоительный вечер в России, пенье птиц, чистый воздух, убаюкивающий шелест листвы и… Дон Мигель, вынужденный годами жить в загнивающей Европе, точно попал в рай, наконец-то вернувшись на любимую Родину! А что это вы, дорогие читатели, хлопаете на нас глазами, имея вид вытащенных из вод рыб? О таком явлении, как двойной агент или агент под прикрытием, слышали? Ну так вот – позвольте вам представить его в лице дона Мигеля! Да-да, он годами втирался в доверие к злокозненному Ватикану, чтобы держать руку на пульсе и знать, что еще Ватикан затевает против горячо любимой Мигелем России. А Ватикан что-то затевал постоянно, успевай только разоблачать и доносить о его коварных замыслах куда надо.
И вот после долгих лет разлук, после тысяч и тысяч бессонных ночей, наполненных тоской по Родине, дон Мигель…, он же Михаил Леонтьевич Кузовлев вернулся на Родину, шумят березки встречные, он много лет без отдыха служил в чужом краю… И тут — ОНА! Юная и прекрасная, похожая на только-только распустившийся бутон розы. Она, смотрящая на дона Мигеля влюбленными глазами и охотно протягивающая ему ручки для поцелуев. Она, радостно подставляющая дону свои нежные розовые щечки и показывающая – о, конечно же, не намеренно – младую, упругую и вполне сформировавшуюся грудь в вырезе корсета… Прожженный двойной агент растаял и на минуту забыл, чья дочь эта самая фея. Ну, то есть, не то, чтобы совсем забыл, а решил, что можно немножко поухаживать за этим прелестным созданием…, именно немножко, без серьезных последствий и тягостных объяснений…
Вышло серединка на половинку. С одной стороны, серьезных последствий удалось избежать. А вот тягостные объяснения воспоследовали, потому что юная Женни наплела, видно, своему дорогому папеньке сорок бочек арестантов насчет вечной любви, связавшей ее с доном Мигелем, помолвки и грядущего счастливого брака… Папенька, естественно, незамедлительно встал на дыбы, готовясь сразиться с волком, задумавшим утащить его любимую овечку и оприходовать ее по всем канонам любовной кулинарии. Пришлось немного охладить его пыл, указав на дело государственной важности и на связь дона Мигеля с Петроффым и главное – с Эскендер-ханом. Михаил Леонтьевич не смог бы столько лет подряд втирать очки иезуитам, если бы не обладал проницательным умом и незаурядной наблюдательностью. Благодаря и тому, и другому, он давно уже просек, что Дегре побаивался Эскендера, не без основания полагая, что достойный Чингизид – тот еще оппонент, соперник и даже враг при определенном раскладе! Поэтому не было ничего удивительного в том, что, услышав имя Эскендера, Дегре быстренько свернул начавшиеся было боевые действия и заверил дона Мигеля, что его беспокоит исключительно судьба его очаровательной дочурки. Которой, как вы уже поняли, ничего серьезного не угрожало – юная барышня просто дурила в ожидании настоящей любви, которая уже совсем скоро… Однако не будем забегать вперед.
Потому что у нас с вами впереди свидание графини Елении с роковым доном Хемулем. А вы как думали? Дети и все прочие семейные радости – это, конечно, хорошо и иногда даже прекрасно. Но другие дела всё равно остаются.
Графиня нынче получила записочку от брата Хемулиуса, где он в самых изысканных выражениях напоминал, что ему обещано свидание и что к их личным делам они непременно присовокупят иные. Графиня вздрогнула. За радостью встречи с любимым сыночком она совсем забыла об этом свидании. И несмотря на то, что её, как и когда-то, с невиданной силой тянуло к этому синьору, она всё-таки, находясь на расстоянии от его гипнотического взгляда, сумела сообразить, что её втягивают в какие-то совсем неподобающие дела. Еления заметалась. Она не могла придумать – как же ей себя вести, чтобы не влезть во что-то очень опасное, что грозило кучей неприятностей и напрочь убивало всё удовольствие от встречи со старинным …эээ…партнёром по делам благотворительности.
В тревоге, не находя себе места, она вышла в сад подышать свежим воздухом.
А там неожиданно наткнулась на скамью, где мирно вели беседу пани София –Хотууна с мадам Танитой.
Еления сухо кивнула этим дамам, к которым относилась с недоверием и подозрением, и хотела прошмыгнуть мимо, в дальний уголок сада. Однако, её остановили:
— Мадам, – ласково сказала ей пани Туган-Барановская – Вы, верно, страдаете от головной боли? Так присядьте к нам, мы сумеем Вам помочь, обещаю!
Графиня де Ферро остановилась, поджала губы и хотела ответить вежливым отказом, но почему-то села на скамью. У неё появилась безумная надежда, что всё-таки есть в мире люди, которые могли бы ей помочь в её сомнениях и опасениях. А почему бы и нет? Как женщине, ей с ними нечего делить – у каждой из них есть свой мужчина. А если женщина не делит с другой женщиной мужчину, то тогда она ей – самый верный союзник и самый надёжный друг!
Продолжение следует
© Ёжики (Анастас) & Леди Мелисандра