Это не фейк – это факт. А еще – условная, совершенно секретная фраза, уже прозвучавшая над всей Британией. Но британцы услышали ее не сразу, прежде она прошла по строго секретным каналам. Но то, что она означала, через несколько дней почувствовали все жители острова.

ПОХОРОНЫ ПО ПРОТОКОЛУ

Английские монархи – предусмотрительные люди. Операция «Лондонский мост» была запущена еще в 1960-е годы. Когда именно и что послужило конкретным толчком к ее запуску – тоже секрет. «Лондонский мост – тайный протокол действий политической власти после кончины Елизаветы II, которому уже более 50 лет и в который по этой причине время от времени вносились правки и дополнения. Но главное оставалось неизменным. Личный врач Елизаветы, зафиксировав наступление ее смерти, оповестит личного секретаря королевы, в данное время Эдварда Янга, который позвонит премьер-министру Великобритании, в данное время Лиз Трасс, и произнесет в трубку всего одну условную фразу: «Лондонский мост рухнул».

Итак, Лондонский мост рухнул…

Устоит ли Лондон, да и вся Англия? Это, конечно, вопрос. Прежде всего, для самих англичан.

УТРАЧЕННОЕ ВЕЛИЧИЕ

Что же касается Елизаветы II, то она – великолепный пример того, что для обеспечения своего личного долголетия лучше всего ни во что не вмешиваться. Но когда ты ни во что не вмешиваешься, будучи лидером целой нации, это обязательно поставит под сомнение долголетие твоей страны. За 70 лет правления Елизаветы Великобритания из всемирной империи, владычицы морей и владелицы колоний, над которыми никогда не заходило солнце, превратилась в колонию США и в отделившийся от Европы маленький остров. Который, кстати, тоже на грани распада – того и гляди его «распилят» шотландцы и ирландцы. Оставив валлийцам сомнительную привилегию быть вечно привязанными к англичанам.

Вот почему то, что происходит сейчас, сразу же после ухода Елизаветы II, прикрывавшей своими импозантными шляпками эти «внутрисемейные разборки», полно для англичан самых мрачных предзнаменований.

Во-первых, тут же, едва узнав о кончине Елизаветы, захотело уйти из-под власти британской короны и вообще из Содружества островное государство Антигуа и Барбуда, расположенное в группе Малых Антильских островов в Карибском море. Вроде бы далеко, но, как говорится, мелочь, а неприятно, ибо процесс распада набирает обороты и там!

Во-вторых, многие в Англии отметили зловещую взаимосвязь: не успела Лиз Трасс взойти, как Елизавета тут же ушла. Словно бы хлопнула дверью. Словно не захотела общаться с новым премьером. Словно бы остроносое, ехидное лицо Трасс, как и обрюзгшая физиономия подавшего в отставку Бориса Джонсона, были для королевы живым упреком за ее долгие годы невмешательства в политическую сферу. И вот теперь ее любимая Британия вынуждена довольствоваться такими премьерами. Впрочем, «довольствоваться» – не совсем точное слово, скорее, наоборот…

Еще одно мрачное предзнаменование – имя, которое выбрал себе новый король. Услышав его, англичанам уже не хочется воскликнуть по старой традиции «Королева умерла! Да здравствует король!». Наследник трона принц Чарльз мог выбрать для своей коронации много имен. По традиции таковыми являются многочисленные вторые имена, по-русски – «отчества», которые присваиваются наследникам при рождении. Но принц Чарльз был наследником слишком долго – аж 73 года! – и за это время мог кое-что подзабыть. К тому же у него всегда были очень сложные отношения с матушкой, и, кажется, очередной раз он не упустил случая ослушаться ее. Даже напоследок.

С КЛЕЙМОМ НА ИМЕНИ

Елизавета хотела, чтобы Чарльз, став королем, принял имя Георг VII в честь его деда. Еще в запасе у принца имелись Филипп, Артур и Джордж, но он предпочел остаться Чарльзом – именно так фонетически произносится в английском языке имя Карл. Впрочем, и Георг по-английски – это все тот же Джордж. Говорят, Чарльз до последнего склонялся к данному варианту. Вот что утверждали при дворе: «Любой, кто знает принца Уэльского, в курсе, что он не сидит без дела, только и болтая со своими приятелями о том, как бы он хотел, чтобы его называли после коронации…».

И вот доболтался – теперь его зовут Карл. Хотя сам он боялся этого имени, заявляя: «С именем Карл связано столько печали!». И то верно. Мало того, многие при дворе и не только считают, что это имя приносит Англии сплошные несчастья, и вот почему…

На генеалогическом древе династии Стюартов значатся только два правивших Карла. Король Карл I стал монархом в 1625 году и вверг страну в долгую смуту. Сразу после коронации он вступил в тяжбу с парламентом из-за субсидий, которые потребовал на ведение войны против ненавистной Испании. Несогласие парламента тратить бюджет на непонятную сухопутную войну он обошел просто — несколько раз его распустив. Все это не способствовало его популярности среди знати. В 1637 году сборы податей и попытки самовольного реформирования церкви привели к восстаниям в Шотландии и Ирландии, борьба с которыми очередной раз опустошила казну. Карлу пришлось вновь обратиться к парламенту, но в этот раз тот вспомнил ему все обиды. В 1641 году парламентарии фактически лишили короля власти, после чего монарх развязал гражданскую войну. Она обернулась для короля и всего британского государства катастрофой. В 1647 году Карл попал в плен, был приговорен к смерти и через два года публично обезглавлен. После этого парламент объявил об упразднении английской монархии как «ненужной, обременительной и опасной для блага народа».

После такого политического вердикта вполне объяснима принципиальная антипатия Стюартов к имени Карл… Впрочем, и восстановление монархии (а в Англии было аж пять реставраций) тоже связано с Карлом, только Вторым. Но и тот, вернув трон, не принес счастья ни себе, ни людям. Итак, сын казненного Карла – Карл II в 1651 году вместе с союзниками-шотландцами (ох, уж эти шотландцы!) был разбит войсками Оливера Кромвеля в битве при Вустере, после чего бежал из страны. Вернуться ему удалось только через девять лет, после смерти Кромвеля и отстранения от власти его наследника. Убийц отца он казнил, и даже тело Оливера Кромвеля посмертно повелел обезглавить. Но на период правления Карла II пришлась Великая Лондонская чума 1665 года – эпидемия, в которой вымерла примерно пятая часть населения британской столицы. За Великой чумой последовал Великий лондонский пожар 1666 года, уничтоживший бóльшую часть города и оставивший без крова тех, кто выжил в эпидемию. После этого ни один британский монарх уже не использовал имя Карл.

И вот, спустя три с половиной века, оно снова всплыло. И осенило британский трон. Только будет ли эта сень благотворной или проклятие средневековья оживет в деяниях Чарльза, который был столь несчастлив, скучен и бесполезен в звании принца? И не рухнет ли на самом деле Лондонский мост при его правлении.