Между тем, эту историю рассказал о себе сам писатель в книге «Простаки за границей». Да, она написана о неком «бунтаре», но в конце Марк Твен признаётся, что то был он сам.
Сама история
Писатель привык к должному почтению и определённому уюту, созданному по его вкусу. Дома его не смели беспокоить за работой, писал он в своей удобной и изысканной постели, которая переезжала вместе с ним (за что даже получил прозвище горизонтального писателя), само собой, к работе он не мог приступить без добротного завтрака и чашечки крепкого кофе.
И вот, находясь три недели в путешествии на корабле, писатель с неудовольствием наблюдал, что подаваемый пассажирам кофе становился всё жиже. Скоро он уже напоминал подкрашенную водичку. Мириться с таким было сложно, сдерживать свой неукротимый нрав — тем более.
Как-то раз, завидев издалека, что кофе в его чашке просвечивает и сквозь него видно дно, Марк Твен решил, что чаша терпения переполнена и отправился к капитану Дункану.
— Стыд и срам, что нам подают такой кофе, — припечатал он.
В ответ капитан продемонстрировал свою чашку со вполне приличным кофе. Ситуация становилась совсем некрасивой. Капитан получал отличный кофе, а вот пассажирами явно пренебрегали. Оставлять всё как есть было ни в коем случае нельзя. Писатель поспешил принести свою чашку и ядовитым голосом предложил капитану отведать, предварительно окрестив кофе пойлом.
Капитан попробовал, снисходительно улыбнулся и сказал:
— Как кофе — это, конечно, никуда не годится, но это неплохой чай.
Нужно обладать отличным чувством юмора, чтобы описать историю так, как это сделал Марк Твен (а потому советую почитать путевые заметки в его варианте). Не говоря уже о том, что посмеяться над собой может не каждый.
Случай в поезде
Есть ещё одна история, которую рассказывают немного не так.
Как-то писатель ехал в поезде. Зашли контролёры и попросили пассажиров предъявить билеты. Марк Твен свой куда-то засунул и долго не мог найти. Так как, в общем-то, у контролёров не было и тени сомнения, что билет у писателя был, они заверили его, что ничего страшного в ситуации нет. А билет он может предъявить на обратном пути.
На это писатель ответил:
— Я должен найти проклятый билет. Ведь иначе как я узнаю, куда еду?
Что не так в истории
Её рассказывают как свидетельство крайней рассеянности автора. На самом деле, такие ситуации, как непонятно куда засунутый билет на протяжении жизни хотя бы раз бывали у всех.
А ответ писателя — свидетельство не его рассеянности, а необычайного чувства юмора и находчивости. Разумеется, он помнил, куда ехал на поезде.