Но когда Мао провозгласил «культурную революцию», он имел в виду избавление КНР от стиля управления советских ревизионистов, которые предали дух Ленина-Сталина. И в Китае оставалось немало сторонников этих самых советских ревизионистов, а потому в партии были неизбежны новые чистки.
А для того, чтобы чистки прошли наиболее эффективно — нужно было продемонстрировать уверенную победу КНР над советскими предателями, а уж потом не менее уверенно разобраться с собственными предателями.
Для «победы» Китай выбрал остров Чженьбао (Даманский). При его захвате и длительном удерживании можно было объявить победу над СССР. Проблема заключалась в том, что остров находился в пограничном ведении Советского Союза, который на тот момент не был склонен «прогибаться» под ситуации. И разумеется, никакие «договорнячки» в то время существовать не могли.
В марте 1969 года, по указанию Мао, китайские военнослужащие попытались осуществить задуманное. А результат сего Председателя поразил: потери составили 800 китайцев против 58 советских военных.
Решительность Советского Союза тогда не испугала Мао. Несмотря на то, что слабости китайской армии стали очевидны (1:12 в плане потерь).
Спустя неделю после инцидента в Пекин позвонил Косыгин. На тот момент СССР и КНР 3 года не имели дипломатических отношений и оператор оказался соединять «проклятого советского ревизиониста» с МИД КНР. Более того, патриотически настроенный оператор решил не сообщать о звонке советского высокопоставленного лица своим начальникам (это выяснилось позже и судьба того проштрафившегося телефониста неизвестна).
Следует сказать, что маоисты того времени основательно накачивали Китай агрессивной риторикой. Страна неудержимо втягивалась в будущую военную конфронтацию с «предателями Ленина-Сталина», начальную военную подготовку преподавали уже на уровне детских садов, а в кинотеатрах показывали пропагандистские агитки про то, как доблестные солдаты Мао громят плохих русских.
Советский Союз тоже готовился к конфронтации, к государственным границам перебрасывались войсковые соединения ВС СССР, усиливались пограничные войска, в приграничных городах на подвалах появились таблички «Бомбоубежище».
А провокации Китая не ослабевали. Практически каждый день воинственная молодежь из числа хунвэйбинов пересекала границу. Пастухи целенаправленно гнали свои стада на советскую границу, а китайские пограничники выкапывали советские пограничные столбы и уносили их вглубь советской территории. Даже после разгрома на острове Даманском китайцы не задумались о том, что Советский Союз может нанести ответный удар.
В апреле 1969 года советскому командованию Восточного округа стало известно, что китайцы готовят вооруженную провокацию на казахстанском участке советско-китайской границы.
2 мая, в районе заставы «Дулаты-3», китайские пастухи загнали на советскую территорию стадо овец. За овцами двигались около 60 бойцов НОАК. Проникнув на советскую территорию, они стали окапываться. Вскоре к ним подтянулось подкрепление в виде пехотного батальона, а затем прибыл и пехотный полк НОАК и ствольная артиллерия.
Советские пограничники внимательно наблюдали за этим, не предпринимая попыток выдворить непрошеных гостей за пределы государственной границы. Дело в том, что при эскалации конфликта в бой вступили бы мотострелковые войска и «Грады», которые стояли за спиной пограничников. Китайское воинство ожидала судьба агрессоров на острове Даманском. Но Советский Союз не хотел кpoвoпpoлuтuя. 18 мая 1969 года китайцев удалось уговорить вернуться обратно.
Но китайцы не прекращали своих провокаций, 13 августа 1969 года, в районе озера Жаланашколь, они вступили в вооруженный конфликт с советскими войсками. Китайцы снова получили по зубам и отступили.
А через несколько дней в ЦК компартии КНР стали поступать тревожные сообщения с границы: русским, судя по всему, надоели пограничные провокации, и они готовятся к операции возмездия.
В августе 1969 года китайская разведка с изумлением зафиксировала активное передвижение советских войск и усиленную их концентрацию на северо-восточных границах. Китайским стратегам стало очевидно — Советы готовят вторжение на территорию Китая.
Мао приказал своему МИДу срочно связаться с Москвой и сообщить о готовности к мирным переговорам. Отдельной строкой следовало передать, что Председатель не хочет войны и стремится к скорейшим мирным инициативам. Китайцы опасались массированного налета советских самолетов на Пекин и бомбежки правительственных зданий.
Более того, советская группировка бронетехники из Монголии форсированным маршем могла дойти до Пекина за двое суток, практически не встречая сопротивления. И никакая НОАК этому противостоять была не способна. Несмотря на приказ Мао о создании «искусственных противотанковых гор» с защитными сооружениями.
Кроме того, Мао опасался, что русские в последний момент решат заменить войсковую операцию на серию ядерных ударов по городам и военным объектам КНР, что тоже было равносильно проигрышу китайцев и огромным разрушениям и потерям.
В сентябре 1969 года советская делегация отправилась в Ханой почтить память дорогого товарища Хо Ши Мина. Из Пекина с той же целью прибыла китайская делегация коммунистов, и глава китайского представительства передал председателю Совмина СССР А.Н.Косыгину приглашение в Пекин для встречи с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем, который с нетерпением ждет советских друзей для обсуждения мирных инициатив.
На обратном пути из Ханоя самолет Косыгина приземлился в аэропорту Пекина, где его встретил почетный караул солдат НОАК и премьер Чжоу Эньлай. Переговоры состоялись прямо в аэропорту и 11 сентября 1969 года стороны подписали соглашение «о прекращении враждебных действий на границе».
Сразу же после этого поменялась и риторика официального Пекина, вместо «проклятых ревизионистов» снова появились «дорогие советские друзья».
Но Пекин так и не получил официальных гарантий от Советского Союза о ненанесении ядерного удара. Через неделю Чжоу написал письмо Косыгину с просьбой согласовать отказ от ядерной атаки, и снова Москва проигнорировала эту просьбу.
До февраля 1970 года китайское правительство укрывалось в противоядерном бункере в Сишане. Боязнь того, что русские незамедлительно применят ядерное оружие при последующих конфликтах держала Китай в узде долгие годы.