Горкой на полку свалили зубЫ,
Кормят и поят бездельников кучу,
Шлют эшелоны снарядов на «бучу»,
—
Моются в лужах, скрежещут клыками,
Ждут не дождутся «гааги» над нами,
Каждый имеет, лишь свой интерес,
В лЕС докатился «матрасный» прогресс!
—
Голое поле, пустыня и пустошь,
Теплый сортир превращается в роскошь,
Сгнил «Мерседес» без бензина, в сарае,
Жить невозможно в западном «Рае».
—
Кто же нам ссудит, энергии ватты?
Это ж, мы сами во всем виноваты!
Незачем было Медведя пугать,
Он не боится, ЕТi твою мать!
(Дядька)
По «лысому» лЕСу шёл лысый мужик в китайских шлёпках надетых на гетры. Короткие штанишки на лямках и тирольская шляпа с петушиным пером, завершала образ. Звали его — Олух.
Глупая морда-лица с глазками навыкат, осматривала пустые поля со свежими пеньками. Деревья все уже повырубили, хворост повынесли, уголь по3,14…и.
Стоит пацанчик в кепке «аэродром Орли» с носом орлиным и усами до ушей, а рядом куча черная с воткнутой в неё табличкой: — «Угол — антрасцыт. Нирасия».
Подошел мужик к куче, взял кусок «антрасцыта», а он, почему-то, прямоугольный. Разломил мужик «антрасцыт», а там рыже-красная середка.
— Э-э! «Курносый», а че, ты кирпичи крашеные продаёшь, штоле?!
— Вах! Какой кирпич?
— Так он же прямоугольный!
— Э-э-э, дарагой, я тибя за язык ни тянуль, сам сказаль : — «Угольный пряма». Бири пака ни расхватали! Нирасия, из Гори привизли. Сталина знаишь? Вот, иво правнуки грузыл, лычно! Вах! Кылянус мамой, чеснаислова.
— Да пошел ты, со своим «антрасцытом»! Нам скоро нефти навезут видимо, нет, невидимо!
Идет дальше, смотрит: — сидят в луже Дурсула и еще одна бабУшка.
— А чёй-то вы тута делаете?!
— Банный день! Грёбаный Олух! Подь отсель, не мешай нам **пы отмывать.
— А-а! А я-то подумал..
— Вали отсюдова, покудова..
— Всё, всё! Девочки, ушел...
На другой улице три чудилы, скачут как малахольные.
— Чё с вами?
— Та, пiшов на юх! Хто не скаче, той…
— Придурки! Кто не мёрзнет, той …, ага.., он самый.
— А мы тады, ХТО?
— Лошьё немытое! Ну, вы скакайте- скакайте, малшыки, не тормозите, а то замерзнете наюх!
— Дарагой! Хочишь «раждествинский» шашлык из баранины? Пылов, шяурмэ, лаваш? Фсё есть, что поесть на «вери крисмас»:- сказал курчавый дядя в шапке — паколь.
— Рахмэт! Я не хОчу. Свинину люблю.
— Сывыныну!? Тьфу! Какой же бюргер, свинья кушает? Это барашка — настоящий свинья, шашлык, тоись!
Олух шел по дороге, а навстречу ему ехали на «велусипедах», босоногие, немытые и вонючие «бюргеры» в широких штанах. Все они «перли» за пособиями в собес, где сидела Анджела-не-Дэвис, в лохмотьях и вшивой бородой меж ног. Анджела и Эммик вместе «ковали» светлое будущее для всего населения лЕСа, рассыпая по пакетикам белый порошок, отмеряя «дорожки», и забивая «косяки». Красивые цилиндрики с иголками, были заполнены «крокодилом Геной».
Щастье было так близко, тока руку протяни. Многие уже протянули ноги, а кто остался, тот ждал своего маленького «кусочка щщястя» в пластиковом пакетике, чтобы самому побыстрее и без мучений, залезть в большой пластиковый пакет, подальше от этого «РАЯ».
Горы из рухнувших ветряных гигантов высились вокруг, старые солнечные панели грудами лежали повсюду. Несколько штук пылали и дымили.
Стада курчавых и черных «баранов», весело бегали по лЕСу за местными «кёльнскими» фрау, как в ту новогоднюю ночь.
Девочка с косичками пробежала мимо, лая на всех. На ней была красивая рубашка с длинными рукавами завязанными за спиной и надписью, вышитой на кармане: — «Greta».
Ядовитая слюна прожигала остатки асфальта на дороге.
«Светлое» будущее наступило:» — подумал Олух, поправив юбку над короткими штанишками и подтянув колготки. Бюстгальтер, привычно облекал волосатые перси из силикона.
Улыбка идиота, шла к его дебильному лицу, как корове, седло для слоновьих прогулок.
ЩЩясливый!