И так десять лет подряд, после чего «Ирония судьбы» вдруг исчезла с экранов…
Антиалкогольная компания
Горбачевская антиалкогольная кампания под девизом: «Трезвость — норма жизни» началась в 1985 году. Уровень потребления алкоголя в стране к тому времени достиг чудовищных размеров. По самым скромным подсчетам выходило, что каждый взрослый мужчина выпивал в год 90-100 бутылок водки, не считая самогона, вин и пива. Так не пили ни в царской России, ни в сталинском СССР.
Правительством был предпринят целый ряд мер, направленных на снижение потребления спиртосодержащих напитков в стране. Закрывались вино-водочные магазины, ограничивалось время продажи алкоголя, в два раза выросла цена на водку, за пьянство стали увольнять с работы и исключать из партии. Дело коснулось и культуры. В первую очередь запрет был наложен на картины, пропагандирующие пьянство.
Алкоголик и блудница
Рассказывают, что в беседе с членами Политбюро ЦК КПСС М. С. Соломенцевым и Е. К. Лигачевым, выступившими инициаторами антиалкогольной кампании, тогдашний глава страны Горбачев назвал «Иронию судьбы» «картиной об алкоголике и блуднице». Неудивительно, что она попала под негласный запрет и за все время перестройки была показана лишь один раз — в 1989 году.
Впрочем, картина удостаивалась критики и в последующие годы, когда вроде бы «стало можно все». Так Сергей Кара-Мурза упрекал фильм в «антисоветскости, надуманной элитарности, аристократичности» его героев. А митрополит Рязанский Марк говорил о подрыве христианских устоев — ведь, чтобы «случилось чудо», героям не понадобился труд, достаточно было «встретиться, посидеть, напиться».
Не только «Ирония судьбы»…
Под запрет в годы горбачевской антиалкогольной кампании попала не только «Ирония судьбы». Недостойные сцены цензура углядела и в «Бриллиантовой руке», и в «Кин-дза-дзе», и в «Гусарской балладе». А фильм «Начни сначала» с Андреем Макаревичем в главной роли чуть не отправился на полку из-за первоначальной версии текста песни «Разговор в поезде».
В итоге под давлением цензуры четверостишие:
«Вагонные споры — последнее дело,
Когда больше нечего пить.
Но поезд идет, бутыль опустела,
И тянет поговорить.»
Было заменено на:
«Вагонные споры — последнее дело,
И каши из них не сварить.
Но поезд идет, в окошке стемнело,
И тянет поговорить.»
Картине «Любовь и голуби» тоже досталось…
В период борьбы с пьянством исчез с экранов телевизоров и горячо любимый публикой фильм «Любовь и голуби» — дед Митяй никак не вписывался в новые советские рамки трезвости.