Да-да, любезные читатели, вы не ослышались! Смиренные братья Мигелиус и Хемулиус…Ничего не напомнило? Уверены, что напомнило! Европейский Конгресс отравителей. Блистательные дон Хемуль и дон Мигель, так неожиданно и так резво сбежавшие с него… Конечно, они были не виноваты в этом бегстве – всему виной подлитый им в вино эликсир мужской силы, заставивший испанских аристократов срочно искать взаимопонимания у слабого пола… Впрочем, это бегство тогда помогло им вовремя убраться с глаз королевской полиции, шедшей за ними по пятам, в том числе и на основании некоего анонимного доноса на этих донов, грозившего им если и не костром, то …очень многими неприятностями. Однако, никогда не знаем мы, грешные, как повернётся к нам судьба – и то, что казалось нам несчастьем, может привести ко благу. Так и испанцы сумели затеряться после наступившего в результате скандального окончания Конгресса хаоса. Где они были эти три года, в каких странах скрывались и чем там занимались – история умалчивает. И вот вдруг они снова в Париже – и снова оказались в центре интриг! Почему же они сейчас монахи? То ли успели принять монашество во искупление своих многочисленных грехов, то ли просто, как многие шпионы, использовали любую подходящую одежду? И что им, в конце концов, нужно во французской столице?

Все бы эти вопросы наверняка задал бы себе и окружающим лейтенант Франсуа Дегре, если бы застукал двух смиренных монахов у своего приятеля пана Станислава. Но Дегре было не до того – он бурно примирялся со своей возлюбленной женой…, надо вам сказать, что его примирения с Еженией всегда были бурными. Потому, что Ежения, как вы наверняка помните из первой части «Ингибиторов» питала склонность к наставлению грешников с помощью стихов римских и древнегреческих поэтов. Хотя Дегре и пришел к выводу, что Овидий и Вергилий – дети по сравнению с сочинителями всяких токк… хокк…, но… Короче, единственным способом заставить Ежению прервать наставления был горячий поцелуй, а потом бурный секс!

Наверняка двумя смиренными монахами, пришедшими в дом пана Станислава, заинтересовалась бы и прекрасная Еления. Да что там заинтересовалась – он бы при первом же взгляде на них сделала бы боевую стойку! Поймите правильно: Еления была вполне довольна своей семейной жизнью, но… Это же не повод отказаться от мести! Королева красоты Парижа строго придерживалась принципа «ничто не забыто», и при первой же удобной возможности реализовывала этот постулат на практике.

Можете не сомневаться в том, что в дальнейшем дражайшие брат Мигелиус и брат Хемулиус в полной мере испытают на себе и любознательность Дегре, столько уместную в его профессии, и мстительность Елении, честно говоря, не очень украшавшую эту достойную даму. Но пока для этого еще не настало время. И братья, которые на самом деле никогда не были братьями ни во Христе, ни в земной жизни, даже не думали в эти минуты о Дегре и Елении. В Париж они – тут мы приоткроем заветную тайну – прибыли с важной миссией от Папского Престола: найти производителей некоего загадочного, но могущественного отравляющего вещества, после чего овладеть и этими самыми производителями, и этим самым веществом. И доставить все это в одном, так сказать, флаконе в Рим!

Здрасьте-приехали, наверняка скажите вы, а зачем это Папе Римскому понадобились боевые отравляющие вещества? Пристало ли наместнику Божьему на Земле интересоваться такими богомерзкими делами? — Ну, может быть и не пристало, а… Короче, мало ли, какие бывают ситуации? И мало ли какие бывают грешники, которых при всем желании не пристроишь ни в подвал инквизиции, ни в монастырь, ни на очищающий души от скверны костер? Да полно таких ситуаций и таких грешников, а от некоторых из них преемнику апостола Петра просто житья нет! К тому же, по интересному стечению обстоятельств эти грешники зачастую весьма обеспеченные люди. И если подойти к этому делу с умом и использовать правильно подобранные вещества, то…, короче, святая Церковь может стать наследником если не целого состояния этих грешников, то хотя бы существенной его части. Что тоже дело совсем не лишнее!

Вот так брат Мигелиус и брат Хемулиус и вернулись в Париж, и за короткое время пребывания здесь они узнали массу интересного. Например, что в прекрасной столице Франции по-прежнему ошиваются русские паломники-искусствоведы. Во-вторых, что к этим паломникам присоединился какой-то странный тип восточной наружности. В-третьих, что куда-то подевался Целито с его разноцветным котиком – а ведь брат Мигелиус и брат Хемулиус были уверены, что именно Целито взялся за старое, а, значит, первым делом надо разыскать именно его. И, наконец, что в Париже появилась некая обольстительная барышня, твердо и уверенно взявшая курс на охомутание верного сына католической церкви, ясновельможного пана Туган-Барановского. Вот эту самую дамочку и следовало разъяснить, как в свое время – правда, по поводу не дамы, а птички – сказал один мудрый пес.

И пока брат Хемулиус тихой сапой вползал в доверие к поляку, брат Мигелиус – как для дела, так и для…эээ…-  не надо нам тут подсказывать рифмы! – для личных целей налаживал контакты с его невестой, так удачно оказавшейся с паном Станиславом рядом. И у того, и у другого это получалось как нельзя лучше.

А что вы хотели! Члены Ордена святого Игнатия, чаще называемого Обществом Иисусовым, а попросту иезуитами, славились своим умением вести задушевный разговор с самыми отъявленными грешниками и бандитами. Неужели вам ещё нужно доказывать, что и тот, и другой испанец были именно членами этого известного и таинственного ордена? Про который все знали, которого все боялись, и о котором толком не мог рассказать никто из посторонних. А сами иезуиты свято соблюдали обет молчания. Они всегда были государством в государстве – и вот сейчас, прибыв в Париж по поручению Папского  Престола, последователи и почитатели Игнатия Лойолы в первую очередь блюли собственные интересы. Не зря ведь главу их ордена, генерала иезуитов, частенько и не без оснований называли Чёрным Папой.

Разумеется, все свои достижения в этом расследовании и брат Хемулиус, и брат Мигелиус в первую очередь принесут в кабинет именно этого человека. А Римскому первосвященнику достанется лишь то, чем их генерал посчитает нужным поделиться с наместником святого Петра на земле. Уж слишком лакомым кусочком была эта история с БОВ. Владеющий этим секретом стал бы самой сильной фигурой на европейской, да и не только, шахматной доске. И какая разница, как бы называли эту фигуру окружающие? Да хоть пешкой! Король в шахматах – не самая сильная фигура, а пешка, дошедшая до определённой позиции, вправе стать кем только ей захочется!

Продолжение следует

© Ёжики (Анастас) & Леди Мелисандра