… только в разные годы жизни — разный, уж простите за такой оборот.
Поясню.
Недавно на просторах Сети мелькнула идея, мол, вся жизнь мужчины — это, по сути, роман Дюма «Три мушкетёра». Сама заметка была искромётной, но короткой до безобразия, а как человеку, однажды запертому на всю зиму с циклом произведений «дяди Саши» про мушкетёров, копчёным окороком и бочкой выдержанного виноградного сока, мне есть, что сказать…
Итак!
В пубертате — каждый д’Артаньян, с зашкаливающим либидо, верой в себя и х[цензура]… гм… шпагой торчком. Знаний — ноль, зато амбиций — до, опять же, шпаги. Ну и светлая вера в «папиного знакомого, который работает где-то в столице и поможет присториться в жизни» — это прям бизнес-план, надёжный, [цензура], как швейцарские часы…
Отсутствие экю в кармане, оптимистичный взгляд на жизнь через розовое очко монокля мадам Бонасье и отсутствие моральных терзаний по поводу отношений с замужней женщиной, работы на государственную изменщицу (во многих смыслах) и систематических стычек с правоохранителями говорят лишь о незамутнённости сознания уровня «фанат моргенштерна».
После ряда жизненных пи[цензура]… неудач, которые по молодости и наивности зовутся ПРИКЛЮЧЕНИЯ, парни уже не молодые и безбашенные гасконцы, а, знаете ли, Арамисы: разбираются (и почти не путают!), чем тыкать в гвардейцев кардинала, а чем — в молоденьких белошвеек, которые, после прочтения сонетов про белые звёзды и чистую любовь, стремительно набираются жизненного опыта и зовут это всё, опять-таки, приключениями.
(Ситуации, когда Арамисы переходят на сторону зла и путают гвардейцев кардинала и работниц лёгкой как и поведение некоторых из них средневековой промышленности в контексте данного произведения рассматривать не будем, ибо нас, не дай Бог, читают дети. А им и без этого со всех экранов тыкают пропагандой не того, чего следовало бы…)
Когда уже «скрипит потёртое седло», а после пары бутылок анжуйского вина наступает не блаженное чувство лёгкости бытия, а смурное состояние и навязчивое желание пи[цензура]… мануально поучать молодых «щщщщенков, которые не уважают старших» — это стадия Атоса. Суровость, меланхолия и хронические болячки зашкаливают, но в руках ещё есть сила, а шпага не повешена на гвоздь…
Апофеоз жизни (но не её закат!) — это Портос: вкусно покушать и в очередной раз попытаться объять необъятную мадам Кокнар, громогласно храпя и… храпя (не забываем про уважение к старшим!). Ну а то, что камзол размера XXXL и тарелка размером с корыто для комбикорма — так душа широкая и кость тяжёлая. И вообще — все размеры безбожно перепутаны белошвейками по вине Арамиса!
