– Змей, ну где ты прячешься? Сам слышал, Бог велел тебе со мной поговорить!
– Слуш-ш-ш-аю, тебя, Ева! Только давай по-быстрому, у меня еще дел куча. Твердь нужно в шарик раскатать и раскрутить, Луну подвесить для ночного освещения, льда на полюсы натаскать. Так что без лишней болтовни – коротко и ясно. Что надо?
– Все вы так, норовите по-быстрому. А как же доставить удовольствие девушке, сделать комплимент, подарить безделушку…
– Стоп. Я уйду, и можешь беседовать с этим деревом бесконечно.
– Любви хочется, змей.
– В смысле? Да тут тебя каждая травинка, всякая зверушка любит. Ну и мы тоже… любим.
– Змей, не прикидывайся идиотом, ты понял, о чем я говорю. Мне твои травинки и зверушки не помощники. Ты неинтересен по причине, сам понимаешь какой, а батюшка об этом вовсе не думает. Сделай так, чтобы Адам меня полюбил.
– Сколько раз?
– Фу, пошляк! На всю жизнь, а там как получится, но чтобы без фокусов, как с континентами. Строили, строили, а они бац и лопнули по швам. Мне любовь нужна вечная и пылкая! Чтобы сердце от счастья билось, как птичка. Чтобы слезы на глаза наворачивались при виде любимого, чтобы душа пела.
– Понял, понял, только я тут при чем? Во-о-о-н Адам сидит, иди и любись с ним, объясняйся в нежных чувствах, глядишь и слюбится.
– Змей, ты хоть и длинный, но дурак. Он же меня в упор не замечает, я для него вроде тех зверушек.
– А ты пробовала объяснить, зачем ему эта штуковина нужна, которую по твоей, между прочим, просьбе прилепили? Глядишь, задумается, попробует, понравится, а там и любовь-морковь.
– Он сказал, что глупостями не занимается и до животного образа жизни опускаться не собирается. Эх, ну, почему у зверей все как надо, а у нас, как назло?
– Понимаешь, тут ведь все дело в точке зрения. Адам считает себя высшим существом, венцом творения, чего ему что-то новое изобретать, когда и так все выше нехочу? Надо в нем сомнение заронить, спесь сбить, в мозгах извилин накрутить, чтобы мысли не прямо бегали, а куролесили загогулинами.
– И что это нам дает? Сомневаюсь я, чтобы эти твои загогулины его любить научили!
– Эх, молодо-зелено, любовь она сама одна большая загогулина!
– А ты-то откуда знаешь?
– Это есть служебная тайна, отцепись, лучше о своем Адаме подумай! Яблоню представляешь? У ручья, там еще камень такой приметный валяется, как жо… пардон, круглый такой.
– Ну-у-у…
– Палки гну, яблочко срываешь и Адаму скармливаешь, причину сама придумай, главное, чтобы звучало убедительно.
– Не будет он яблоко есть, отродясь не ел и сейчас не будет. Оно жесткое, кислое, фу-у-у.
– То-то я думаю, откуда ты такая продвинутая в этом вопросе, яблочки ела?
– Откусила кусочек, жалко, да? Там этих яблок тыща висит.
– Ешь на здоровье, хотя чует мое сердце, к добру это не приведет. Говорил я батьке, незачем соблазны в Раю сажать, аукнется нам эта икебана горькой редькой. Так нет же – что это за райский сад без древа познания, соседи засмеют.
– Ой-ой-ой, много я с того яблока узнала? Можно подумать, что отродясь дурой была и своего прекрасного тела не замечала. Что я, по-твоему, познать с тем деревом должна была – любовь что ли?
– Не знаю, не знаю. Чтобы зерно выросло, его в благодатную почву уронить нужно.
– Хамишь? Может тебе и волосы мои белокурые не нравятся?
– Короче, блондинка райская, дуй к яблоне и просветляй своего Адама. Мое дело дать совет, а ты уж дальше сама крутись. И просьба с претензиями не обращаться, товар сертифицирован, проверен на кроликах – неизменно превосходный результат.
– Адам, Ада-а-а-м!
– Ева, я прекрасно слышу, незачем так кричать!
– Извини, дорогой, я подумала, ты так увлечен манускриптом, что не слышишь меня. Хочешь яблоко?
– Яблоко? Извини, милая, но ты ничего не путаешь? Мы высшие творения бога, мы питаемся амброзией, и нам нет нужды уподобляться животным!
– Я просто подумала…
– Что ты сделала? Ха-ха-ха, не обижайся, дорогая, это шутка! С чего это ты подума-ла… хи-хи…, что яблоко может меня заинтересовать?
– Мне сказали в нем витамины и это очень полезно для желудка, клетчатка там всякая…
– Извини, дорогая, я не расслышал: «Мне сказали!» Кто тебе это сказал? Я не говорил, мне такое в голову не могло прийти. Бог тоже сомнительно. Тогда кто?
– Ты его не знаешь. Ну-у-у, разве это главное? Откуси кусочек, сделай мне приятное! Совсем необязательно добираться в каждом вопросе до сути, обрати внимание, что ты разговариваешь с женщиной!
– В смысле? А что в этом особенного? Мужчина, женщина – это просто понятия, условные названия опытных образцов.
– Опытных? Мне кажется, что ты, Адам, еще столь неопытен во многих вопросах!
– Интересно, интересно, в чем именно? Я постоянно держу себя в курсе всех новинок, читаю манускрипты, общаюсь с Богом.
– Откуси и узнаешь.
– Да что ты привязалась со своим яблоком, что в нем такого особенного?
– Струсил, сдрейфил, дал слабину! Все в бой, а ты в кусты?
– Хорошо, хорошо, если это так важно для тебя, пожалуйста, мне не сложно. Смотри, я беру его в руку… ты его мыла? О чем это я, бог еще не создал бактерии. Вот смотри, я его кус… ой, боже мой, я, кажется, сломал зуб. Нет, похоже, я подавился и сейчас умру. Опять не то, мы же бессмертные. Но что-то определенно не так. Что со мной?
– Ну-у-у, я не знаю-у-у! Адам, посмотри на меня, может во мне есть нечто, более интересное, чем имя опытного образца? Как тебе моя фигура, обнаженная грудь, стройные ноги?
– А-а-а-а, у меня галлюцинации, я брежу наяву, господи, я сошел с ума! Где мы, что с нами? Мы выпали из самолета? Наш корабль разбился в бурном море? Все погибло, акции, депозиты, сделки, все пропало! Мы снова в нищете, босы и голы! Господи, за что?
– Странно, Змей как-то иначе описывал эффект яблока! Может, я дерево перепутала? Господи, как же объяснить этому идиоту, что он мужчина? 1