— Работать будете по наземным. Вот, смотри — карандаш в руке полковника двинулся по карте — проскочите в Барашки, а дальше — вдоль по дороге на Капитоновку, укрываясь застройкой справа. Вот этих крайних домов там уже нет, поэтому найдите позицию примерно вот тут… Ваш сектор — направо от дороги, южная окраина Капитоновки. Гасить любое шевеление. Слева от дороги будет работать мотолыга с ДШК, это уже не ваше. Как только штурмы зайдут и зацепятся — переносите огонь правее, контролируйте лесомассив и западную окраину Огородного…
Рамзес задумчиво смотрел на карту: обстановка ему не нравилась категорически: дорога на Капитоновку с жидкой цепочкой остатков застройки вдоль неё, 150 — 200 метров восточнее — речка, за речкой несколько лесомассивов и кто в них сидит — Бог весть… По прямой оттуда, до ниточки убитой до полного изумления трассы — метров шестьсот, дорога по-над речкой, на самом яру, тянется на север… На вопрос «А что там справа?» капитан получил исчерпывающий ответ, сводившийся к категорическому требованию не вступать в интимную связь с мозгом командира — не наша зона ответственности и точка!
— Вот отсюда будет работать наш танк. Осколочных у него нет, пусть хоть болванками стелет. Они постараются ориентироваться по твоим трассам… Всё, иди, готовь людей, завтра до полудня — рекогносцировка, пройдись там ногами и посмотри своим глазом, войди во взаимодействие с теми, кто там сидит. Кордебалет начнем завтра в 17:00, к 15:00 ты с расчетом и установкой уже должен быть в Барашках. Найди, где спрятать свою «Шишигу» — и жди. Работать начнешь по команде — у тебя ведь «Лира»?
«Лиры» у Рамзеса не было. Самокупленные «Баофенги» и выцыганенная у разведки «Тутка», одна на батарею. Связь — нерв армии, ё-моё…
Из Глымовки отшагнули утром, на велосипедах, напару с сержантом Большим Желтым Мухом. С трудом найденный в Барашках дронщик-спецназер только пальцем у виска покрутил:
— Не, мужики, вы реально отморозки! Сюда? Днем? На «Шишиге»???
Но обстановку накидал подробно, чем настроение Рамзеса не улучшил, от слова «совсем». За речкой, по лесным массивам и «пупкам» действительно обитали охлы. И ладно бы просто обитали — они еще активно юзали все те ништяки, коими их так благосклонно снабдила Европа. Местное командование тоже оптимизма не добавило — никто не был в курсе планируемого аттракциона неслыханной щедрости и устраивать шум и гам в своем секторе не собирался. Хочет какой-то (цензура) на всю голову «Шишарик» прорваться по насквозь прошиваемой дороге — ну так кучеряво жить не запретишь! И помереть — тоже.
Нырнув под куст от очередного жужжащего над головой изделия, Рамзес потащил из кармана сигареты, Мух — зажигалку. Заходя в очередной дворик, он мало не встал ногой на цилиндрик с тряпочкой — не вся кассетная начинка сразу срабатывает — и был отдернут комбатом назад, буквально за шиворот. Точнее — за карабин на бронике. Деревенька — одна улица во всю длинь речной петли, места для манёвра — кот наплакал, от населенника перпендикулярно на север — та самая дорога, идти на которую категорически не хотелось: по-сути, там уже не наша «нулёвка», а та самая «серая зона». Но идти было надо, припарковав велики в ближайшем сарае. Рамзес аккуратно прикопал еще тлеющий фильтр — двинули!
Место для промежуточной позиции нашли быстро, растительность по огородным задам разошлась бурно. Особенно разошелся бурьян, вымахав выше макушки. Кустарники, впрочем, тоже не отставали. Познакомились с соседями, взяли их волну, договорились насчет «приютить в погребе», если начнется сабантуй, уточнили точки медицины и эвакуации — мало ли… Выход на дорогу был чист от «картошки» — но вправо-влево ходить категорически не рекомендовалось. Ездить, впрочем, тоже — взводник Кинг как-то странно отвел глаза:
— Достанется вам там, мужики! Тут каждый метр практически у них пристрелян. Кричите, если что…
Отшагнули через низинку, весьма кстати оказавшуюся «чистой» и укрытистой. У дороги наткнулись на «тарелку» с датчиком — чья? Мух пожал плечами: игрушка явно реагировала на едущий мимо большой кусок металла, отправляя кумулятивную струю аккурат в бортовину. Проверять, достаточно ли в «Шишиге» с «ЗУшкой» на кузове железа, для срабатывания сего девайса, как-то не хотелось. Метров через пятьсот с противоположного берега протатакал пулемет, защелкав своими «шмелями» по остаткам застройки справа от дороги. Лениво этак — мол, не забывайте — охлы здесь, охлы бдят! Нырнули в расковырянный взрывом люк канализухи, благо крышка куда-то улетела: следом пришли четыре ВОГа — АГС?
Отослав решение сего вопроса к тому органу мужского тела, который всё знает, Рамзес буркнул:
— Давай выбираться… Рывочком — за дорожную насыпь и в присядку обратным курсом!
Выбрались и закатились в старый капонир у начала дороги, по которой — теперь уже было однозначно понятно — не пройти. Разберут еще на подходе. Но приказ по огневой поддержке штурмеров выполнять придется, тут никаких иллюзий не было. Ноги уже гудели — гуськом в бронике и остальном обвесе, оно как бы уже тяжко. Задымили. Нужно было решение. Нет, даже вот так — РЕШЕНИЕ! Глаз Рамзеса зацепился за ярко сияющий купол — часовенка в клочья, на трех столбиках остов — а купол ярко так выделяется. В сторонке от дороги стоит, еще дальше, на самом бугорке — кладбище. Старое и изрядно заросшее хмызником.
— Вот что, Мух — идем туда и смотрим. Сдается мне, оттуда наши цели будут как на ладони. Посадка вдоль дороги редкая, да и была бы гуще — скосим в пол-короба! Работать будем с полузакрытой. Да, знаю, что зенитка так не стреляет. Но нам надо сделать дело, а не играть тут в Павлика Матросова, накрывшего амбразуру немецкого дота грудью собственного отца… Вернемся на базу, прямо на маховике вертикальной наводки нанесем деления через пол-градуса, угломер имеется. На углах до пяти — мы кидаем на три с половиной, тут — два семьсот — два восемьсот пятьдесят, достанем аккурат к подрыву самоликвидатора нашего «банана».
Вы — работаете от коровника, ближе к своим и ниже кладбища — бугор вас прикроет.Справа у вас — здание и лесополоса, тоже не засветитесь. Я — сижу на кладбище, корректирую. Начнем с угла в два с половиной, только макушку мне не побрейте сдуру: завалите угол вниз — и будет вам новый комбат… Всё, отшагивай на коровник, снимай азимутовку. На лесополку — в том числе, по ней выставляться будете, некогда там будет с компасом, а тем паче, с буссолью бегать: встали, свелись, врезали — и ушли! Я — то же самое на кладбище сделаю, ориентиры хорошие, памятники в линию стоят, по ним и сведемся первоначально. А дальше — меня слушать и короткими, по четыре на ствол вполне достаточно.
Сделаешь — и отшагивай на промежуточную, меня не жди, я подойду через час где-то…
Высунув нос и компас с визиром из-за памятника (нормально мужик хлебнул, 1928 — 1969 гг, фото в гимнастерке, еще без погон, молодой!), Рамзес впервые за этот день улыбнулся. Кажется, он придумал, как и на ёлку влезть, и в смолу не вляпаться. Вышло злорадненько так — цели было четко видно даже без бинокля, визируясь по азимуту ровно через два градуса. Слева направо, как нарочно ставили…
Оставив на могилке крайнюю сигаретку в пачке («Ай би бэк, камрад!» — мелькнуло в голове), Рамзес зашуршал броником по кустам. Карман «горки» надежно держал блокнот с азимутовкой на цели, ориентиры и расчеты углов возвышения…
Продолжение следует…