Понты на асфальте
Годы буйные, годы 90-е. Страна натужно старается приспособиться к оголтелому капитализму, посредством мирного сосуществования выползших на поверхность представителей всех видов человекообразной фауны. Коллективное самосознание, расшатанное эпохой застоя, раздерганное перестройкой и разорванное демократическими преобразованиями напоминает классику: «тут помню, тут не помню, а тут рыбу заворачивали». Но уже ростки нового сознания, что есть «гуд», а что «ну её на фиг» пробиваются сквозь загаженную пропагандой либерализма почву бытия. Вот на этом фоне и разворачивается действие.
Представьте себе спокойный провинциальный городок, где две машины на одной дороге во встречном направлении встречаются настолько редко, что каждый считает за честь постоять на конце проезда, дабы коллега мог завершить свой променад вдоль пары домов. И не важно, что живут они в одном дворе, и места на дороге для двух машин найдется, тут главное – уважение. Обычное, простое, без пафоса.
И вот в таком городке есть рынок. Это единственное и неповторимое место любого провинциального городка, где одновременно сходятся представители всех слоев, вероисповедания и достатка. Здесь, вместе с семечками, яйцами и ширпотребом безвозмездно предоставляется любая сама точная информация. И подъезд к такому рынку один, и улица вдоль него самая оживленная и загруженная. Машин 10-12… в час… максимум.
Говорят, что всем управляет Его Величество Случай. Спорить сложно, но я, пожалуй, соглашусь, что это Случай стоит на службе у Бога, а уж тот, если захочет пошутить, то сделает это весьма эффектно. Итак.
Все, кто за рулем, знают, что выезды с прилегающих территорий перекрестками не являются, а по сему, на них распространяется только одно правило: пропустить всех. Но все ведь бывают разные, одни гораздо всешнее других. И такой, более всех всешний, на вороном, наглухо тонированном «сарае», взбодрив публику мощными динамиками, выруливает со стоянки. Его Величество Случай расстарался так, что на дороге, идущей вдоль рынка, собрался весь часовой лимит транспорта. Кто-то ехал просто прямо, а кому-то приспичило посетить. И все терпеливо ждали, когда освободится его проезд. Но наш герой — не все. Он самый главный! И этот «главный» совершенно спокойно выезжает прямо в поток. Бить его, естественно, никто не хочет и поток резко замирает. Однако, с воем клаксона дорогу ему перегораживает скромная бежевая «Волга», с симпатичным таким оленем на капоте. И совершенно спокойно совершает свой законный поворот на рыночную стоянку.
Казалось бы всё. Ан, нет. Разве может «главный», оставить такое оскорбление без внимания? Правильно, статус не позволяет, и черный «вагон» остается прямо на проезжей части, перегородив собой оба потока. Из салона, не торопясь выходит браток. Натуральный. Бритый, плотный, коренастый, с шеей, плавно переходящей в плечи. Он вальяжно открывает заднюю дверь, вальяжно достает оттуда бейсбольную биту и вразвалочку направляется к непочтительному водиле «Волги», слегка поигрывая своим «аргументом». Разминается.
То, что произошло дальше, не увидишь даже в цирке. Дверь «Волги» открылась, но из нее никто не вышел. Народ замер в ожидании. Сначала в проеме двери показался какой-то шар. Со стороны это именно так и выглядело. Весь проем двери заполняла жопа. То, что это она и есть, можно было догадаться только по наличию ремня. Жопа начала надуваться, заполнив не только проем, но и каждый уголок свободного места. Вы когда-нибудь видели, как надувается шарик в замкнутом пространстве, а потом ему дают возможность выдуваться наружу? Вот, примерно, так все и было. Между тем жопа росла, она уже почти выдавилась наружу. Вот внизу появились короткие ноги. Вот они встали на асфальт. И жопа начала медленно выпрямляться и поворачиваться. Когда трансформация закончилась, то изумленному взору публики предстал былинный Святогор. Эдакий, под два метра, дядя, с косой саженью в плечах и ручищами, способными обхватить ведро.
«Святогор» слегка навис над нашим героем, мгновенно образовав небольшой грот. Он улыбался и улыбался, какой-то, совершенно детской улыбкой, открытой и задорной. Братку бы осознать весь ужас происходящего, но механизм был уже запущен. Его бита полетела в «Святогора». Долетела до ладони богатыря и пропала. Она, конечно, никуда не делась, но в сжатой деснице его, выглядела не крупнее зубочистки. Браток попытался выдернуть ее с тем же успехом, как если бы мы постарались вытащить руками из земли фонарный столб. Вторя попытка была ровно такая же. Тут, наверное, все его существо орало «Беги, Форест, беги», но он не побежал. Инстинкт «благоразумного бега» в нем был основательно подавлен непревзойденной крутостью и такой же глупостью.
Дядя долго смотрел на его дергания, потом лицо его немного погрустнело, улыбка пропала, он чуть дернул биту на себя и слегка взмахнул свободной рукой. Очень плавно и даже нежно. Снизу вверх. И наш горе герой взмыл в воздух. Забыв про биту и про все остальное, он, мгновенно оказался причисленным к покорителям синевы. Однако, его фамилия явно была не Гагарин, и не Королев обеспечивал его взлет, поэтому с приземлением возникла определенная сложность. Подлетев метра на два, распластав лапки в разные стороны, он в позе морской звезды встретил родную землицу. И настолько радостно она его приняла, что расцеплять свои раскинутые объятья новоиспеченный бескрылый летун не спешил. Он только что-то радостное хрюкнул и замер, пуская пыльные пузыри.
А «Святогор», мгновенно потеряв всякий интерес к немногословному собеседнику, дошел до своей машины, захлопнул дверь. Потом обратил внимание на биту, лениво переломил ее об колено, и, выбросив обломки в ближайшую урну, пошел по своим делам, успевая легко уворачиваться от идущих навстречу сограждан.
Браток полежал еще немного, поднялся и, затыкая разбитый нос, не оглядываясь, и что-то бормоча, поплелся к своему «вороному». Музыка в салоне стихла, «вороной» сдал назад, пропустил всех, кому только что перегораживал дорогу, и когда через 30 или 40 секунд дорога освободилась, исчез.
Наум Приходящий