Глава 21

И вот граф де Домин, женатый и счастливый, возвращается в Париж.

— Душа моя! Тебе не дует из окна?

— Душа моя! Ты не устала?

— Душа моя! Ты не голодна? – постоянно обращается он к своей молчаливой жёнушке. Как ему повезло – милая Мари не любила лишних разговоров, в отличие от его бывшей супруги, мир её праху! Сверкнёт своими чёрными очами, улыбнётся, скажет «Да» или «Нет», кивнёт… И это всё! Граф не верил своему счастью! Он не предполагал, что есть такие женщины. Все дамы, которых он до сего времени встречал, не упускали возможности поболтать – да что там, говорили без умолку. А тут – тишина…. «На земле мир и в человецех благоволение» — вдруг пришла ему на память строчка из молитвы. Да! Какое же сокровище ему досталось! Это если даже не учитывать её действительно немалого приданого и завещания дядюшки…

И вот в таком благостном расположении духа граф доехал до самых окраин столицы. Как вдруг ему пришло на ум одно неприятное обстоятельство: с графиней Еленией ему как-то придётся объясняться! И это дело нельзя откладывать в долгий ящик. Хоть и страшно, хоть и неприятно, но надо поговорить как можно скорее! Иначе… граф даже зажмурился.

И ничего лучше ему в голову не пришло, как прямо с дороги заехать к Елении и попытаться прилично и без членовредительства с ней поговорить. Заодно можно познакомить её со своей кроткой Мари – авось, её юность и невинность тронут сердце графини.

Сказано – сделано. И вот уже дорожная карета де Домина въезжает в ворота дома графини.

К счастью (а может, и нет) графиня Еления была дома. Де Домин велел о себе доложить.

— Послушай, дитя моё, — обратился граф к супруге. – Я тут решил заехать к своему старому другу…подруге… — графине Елении. Мы с ней давно дружим, ей будет приятно узнать, что я женился. – тут граф поёжился. – Конечно, представляться как положено надо будет потом, позже. Но мне хочется прямо сейчас поделиться с графиней своей радостью. Так что ты можешь подождать меня в карете, думаю, что я отойду совсем ненадолго. Если графиня не больна и принимает, я, возможно, представлю ей тебя. Знакомство с такой известной и уважаемой дамой, принятой при дворе и известной всему Парижу, пойдёт тебе на пользу!

И граф ускользнул, поцеловав супруге ручку.  Графиня Мари, как ему показалось, хотела что-то ему сказать или о чём-то спросить, но граф уже был далеко – он взбегал по парадной лестнице, про себя повторяя слова всех известных ему молитв и надеясь, что «смелого пуля боится».

Графиня приняла де Домина в своём так хорошо ему знакомом будуаре. Графу показалось, что за время их разлуки она стала ещё прекраснее. Улыбаясь, Еления протянула ему правую руку, на которой сверкал огромный перстень с изумрудом.

— Здравствуйте, графиня! – пролепетал граф, целуя ей ручку. – Рад видеть Вас в таком замечательном расположении духа! Вижу, что Вы здоровы и веселы! Значит, у Вас всё хорошо? Вот и новый чудесный перстень появился!

Графиня Еления, не знавшая, как объяснить любовнику перемены в своём доме и в своём положении, помнившая, что при всём своём добродушии и хорошем аппетите граф был неплохим дуэлянтом, была в некотором затруднении. Немного раньше она бы попросту подсыпала графу яду, чтобы избежать всяких околичностей и упрёков. Нет человека – нет проблемы. Но сейчас графиня пребывала в ином расположении духа. Приходилось как-то по-другому выходить из скользкой ситуации. Желательно без громкого скандала…

— Ах, граф! – отвечала она, отняв у него руку и вертя на пальце новый перстень. – Столько всего произошло, пока Вы были в отсутствии. Даже не верится…

— Да уж – согласился с ней граф. – И у меня столько всего произошло!

И оба уставились друг на друга, подбирая слова, чтобы рассказать о новостях. Первым начал граф:

— Знаете, милый друг, ведь наша жизнь… Что наша жизнь? Игра! Я вот на днях…женился! – вдруг бухнул он, закрыв глаза и бросаясь словно в холодную воду.

— Что?! – графиня Еления закашлялась. – Что Вы сказали, граф?! Женился? Как это – женился? – Графиня совсем забыла, что она-то давно замужем и граф де Домин, будучи вдовцом, вполне мог себе позволить в любой момент пойти к алтарю. А ещё она напрочь забыла, что сама собиралась сейчас дать графу отставку. – Что Вы несёте, граф? Вы не в себе?

— Милая графиня! – отвечал дрожащим голосом граф. – Я вполне в себе. И я не вру – я действительно женился. И привёз свою супругу в Париж.

У Елении помутнело в глазах. Второй раз за последнее время мужчина её бросал. И если один просто сбежал из её спальни, то второй, казалось бы, надёжный и понятный, вообще обнаглел – взял – да и женился, не поставив её в известность и даже не спросив её мнения!

— Хамы! – вдруг завизжала прекрасная графиня, бросив в графа подсвечник.- Все вы хамы и предатели! Как Вы посмели приехать ко мне с таким сообщением!! Я что – какая-то служаночка Мари из харчевни, что со мной можно вот так обращаться?! – и в графа полетел второй подсвечник.

— А что Вы имеете против имени Мари? – вдруг раздался в дверях голос юной графини де Домин.

И граф, обмякнув, опустился в стоящее рядом кресло – ноги перестали его держать.

В дверях, как ангел мщения, стояла его юная жена.

— Вот, дорогая графиня, познакомьтесь! – дрожащим голосом обратился он к Елении. – Это моя душенька Мари!

— Ах, душенька Мари?! – злобно засмеялась графиня. – Меня Вы душенькой никогда не называли!

— А с чего бы это мой законный – слово «законный» прозвучало особенно громко – супруг стал бы называть какую-то тётку «душенькой»? – вопросила графиня де Домин, входя в комнату и располагаясь у кресла своего мужа.

— Тётку? Тётку?! – Еления была вне себя от гнева. Мало того, что этот глупец де Домин ухитрился жениться на ровном месте, так его жёнушка оказалась той ещё фурией.

— Ну да, тёткой! – подтвердила новоявленная графиня. – С чего это Вы тут раскидались в моего – МОЕГО! – мужа Вашими дурацкими подсвечниками?  Захотел – и женился. Захотел – и называет «Душа моя!». Вам-то что до этого? У Вас, как я понимаю, есть свой муж? Вот и пусть называет Вас как ему захочется.

Мари де Домин подошла ближе к Елении и окинула её взглядом.

— Мне говорили, что Вы якобы красавица, якобы известная и уважаемая дама! – иронически протянула Мари. – Уж эти столичные шутники! Как увидят что-то третьего размера, так и таращат глаза, как на невесть какое чудо!

— Что?! – воскликнула Еления. – У меня, между прочим, настоящий четвёртый! И я ничего на засовываю за корсет, чтобы изображать пятый!  — И Еления в свою очередь иронически окинула взглядом эту невесть где подобранную Домином девицу.

— Ха-ха-ха! – отчётливо выговорила Мари. – Это вы тут наловчились обманывать бедных мужчин, засовывая себе за корсет чёрт-те что! А у нас всё своё, природой данное! – и она с треском рванула свой корсет. Тот не выдержал напора – и графиня де Домин явила миру свой натуральный пятый размер.

Наступила тишина.

«Господи! Хорошо, что здесь нет дона Хемуля! Уж он бы непременно сказал что-то неприличное!» — вдруг подумала графиня Еления.

«Да! – с гордостью подумал граф де Домин. – Знай наших!»

Что подумала юная графиня Мари – неизвестно.

Но только через минуту, натянув с помощью мужа корсет обратно, она, как ни в чём не бывало, присела в реверансе перед графиней Еленией. А та, справедливо решив, что всё закончилось как нельзя лучше, милостиво поклонилась жене своего друга – и они удалились в будуар «попудрить носики».

Граф де Домин, и не надеявшийся на благополучное окончание этой встречи, в который раз удивился женской непредсказуемости и возблагодарил Господа за женскую мудрость.

А прекрасная Еления все-таки обиженно всплакнула вечером на плече супруга, пожаловавшись ему на всяких провинциалок, вваливающихся в ее покои и хвастающихся пятым размером, как будто это – диплом Сорбонны! Нажралась, понимаешь ли, капусты в своем поместье…

— Душа моя, — пылко ответствовал любящий супруг. – Да у тебя самая прекрасная грудь во всем мире! И вообще…

Что «вообще» граф Фе не столько сказал, сколько доказал делом. И счастливая Еления, засыпая в объятьях мужа, подумала, что четвертый ли, пятый – невелика разница. Зато у нее скоро будет самый красивый и самый умный маленький Фе, а еще посмотрим, каких плохо воспитанных огольцов родит графу Домину эта провинциалка!

Продолжение следует…..

© Анастас (Ёжики) и Леди Мелисандра